– Собираюсь в галерею с несколькими картинами. А ты?

– Ничем. Я хочу увидеть тебя сегодня вечером.

– Правда?
– дразню я.

– Хм, я соскучился по твоей киске, - Боже, меня обескураживает, когда он говорит такие вещи.
– Ты покраснела сейчас?
– спрашивает он со смешком.

– Возможно, - отвечаю я.

Он смеется.

– Я напишу тебе позже.

Я сжимаю телефон в руке и фокусирую взгляд на своих пушистых розовых носках.

– Хорошо, - я завершаю разговор и кладу телефон в сумочку. Прямо сейчас Тор - самая лучшая и самая худшая вещь в моей жизни. Мне он нравится, у нас потрясающий секс... хорошо, умопомрачительный, офигенный секс, и он заставляет меня улыбаться. Он говорит, что я его, но я могу с уверенностью сказать, что он какой-то... скрытный. Я чувствую, что он слишком хорош, чтобы быть настоящим, и я жду, когда он раскроет свою ложь.

– Мне нравится эта, - воркует Давина, держа перед собой холст. Несколько небольших галерей в Лондоне выставляют мои картины. Я зарабатываю на этом деньги и намного больше, чем когда-либо предполагали мои родители. Я ограничена во времени. Если я не смогу заработать достаточно денег на жизнь в течение следующих пяти месяцев, то должна буду пойти в университет и обучаться бизнесу. Это соглашение, которое я заключила с отцом. В обмен на это он платит за мою квартиру и студию.

– Я возьму эти три, - она указывает на три из четырех, что я принесла.

– Прекрасно.

– Кайл, отнеси их, - обращается она к молодому парню.
– У меня есть чек для тебя. Я продала две твои картины вчера, - она хлопает в ладоши, и я взвизгиваю от радости.

– О, Боже. Это потрясающе!

Она смотрит на часы.

– Я сказала покупателю, что сегодня ты будешь здесь. Она хочет с тобой встретиться, - усмехается она.

– Ох, вау. Ну, хорошо.
– О, Боже, я волнуюсь. Через некоторое время в галерею вошла женщина, цокая по деревянному полу своими шести дюймовыми лабутенами. Все в ней кричит о богатстве. Я это знаю, потому что она из мира, в котором я вращалась всю свою жизнь.

– Поппи, это Элизабет, - представляет ее Давина, прежде чем направиться на встречу к клиенту.

Белокурые волосы Элизабет собраны во французский пучок, а когда она улыбается, её неестественно пухлые губы почти не двигаются.

– Спасибо, что проявили интерес к моей работе, Элизабет...
– начинаю я.

Она обрывает меня взмахом руки.

– Ты можешь называть меня Эйприл, как делают мои друзья. А такие милые картины, как твои, меня совершенно не интересуют.
– Окей.
– Я здесь, чтобы дать тебе совет. Я видела тебя с Тором на свадьбе твоей сестры, - Окей, что? Она знает мою сестру, и она знает Тора. Кто, черт возьми, эта женщина?
– Я знаю твою семью, так что понимаю, ты не из тех, кто связывается с эскортом.

– Эскортом?

Она дарит мне сочувствующий взгляд и подходит ближе.

– Дитя, некоторым женщинам нравится платить за мужские услуги. Тор известен в определенных кругах своим опытом.
– Я не могу понять ни единого слова.
– Он очень хорош, как я слышала. У него даже есть свое агентство. Я забыла название. Что-то многосложное.

Меня тошнит. Сердце начинает бешено биться в груди, ладони вспотели.

– Мне, э-э-э, мне нужно идти.
– Безумие, конечно, это определенно оно, и пока... я пытаюсь вспомнить о том, что знаю о Торе. Я знаю, что он владеет бизнесом. И это все. Я знаю, что никогда не встречала его прежде, пока Элоди не договорилась о первой встрече перед свадьбой, и если бы она действительно знала такого идеального мужчину, то почему не упоминала о нем раньше? Я не раз спрашивала себя, почему она не оставила его себе? Когда я спрашивала их обоих, как они познакомились, они никогда не давали ответа. Это нелепо. В смысле, эскорт?

Я качаю головой и набираю Элоди по дороге к метро. Она берет трубку на втором гудке.

– О, мой Бог, - отвечает она.
– Я думала, ты умерла. Я не слышала от тебя ничего несколько дней.

– Откуда ты знаешь Тора?
– задаю вопрос я.

– Тора? Ты еще не поговорила с ним, да?
– ее голос обрывается, и это вызывает во мне беспокойство.

– Это правда? Он жиголо?
– На другом конце молчание.
– Боже, - выдыхаю я.

– Поппи, подожди. Это не то, что...
– Я отключаюсь и бросаю телефон в сумочку. Я останавливаюсь, обнимаю себя и падаю на колени. Кажется, меня сейчас стошнит. Я чувствую, как скручивает желудок. Я доверяла ей. Я считала ее лучшей подругой. Я доверяла ему. У меня с ним был секс! Я занималась с ним сексом без презерватива... И все это время он был... шлюхой. А моя подруга платила ему. Мне никогда раньше не было так больно, и я никогда не чувствовала себя настолько преданной. Слезы жгут глаза, но я борюсь с ними. Я не расстроена, мне противно. Я поднимаюсь и откидываю волосы назад, заставляя себя взять эмоции под контроль.

Идти. Мне нужно идти и не думать об этом. Не здесь, не посреди улицы.

Я был на пути домой, когда через гарнитуру в машине раздался входящий вызов.

– Да, - отвечаю я.

– Ты, мать твою, рассказал ей!
– раздается истерический женский голос.

– Извините, кто это?

– Это Элоди, ты, чертов мудак. Спасибо тебе, Поппи теперь ненавидит меня.

– О чем ты говоришь?

– Она знает, что ты эскорт! И только один человек...
– Я завершаю вызов и ударяю по тормозам, разворачивая авто посередине проезжей части. Машины сигналят, и визжат шины, но мне плевать. Все это плохо закончится, чертовски плохо. В каком-то смысле я всегда планировал ей признаться, но, наверное, просто никогда не наступит достаточно подходящий момент, чтобы сказать: "О, привет, я - жиголо. Я трахаю женщин за деньги". Дерьмо.

Я с визгом останавливаю машину у её дома и бегу к входной двери. Я нажимаю на звонок и нетерпеливо жду ответа. Его нет. Я собираюсь позвонить ей, но догадываюсь, что она, скорее всего, не ответит, поэтому я жду. Я сажусь в машину и слежу за её дверью. Примерно через полчаса она появляется из-за угла на тротуаре. Открываю дверцу машины.