Я выбираюсь из машины и захожу внутрь. Я двигаюсь по коридору, не останавливаясь около девушки на ресепшене. Она не обращает на меня никакого внимания. В конце холла расположено несколько двойных дверей. Я смотрю сквозь стекло и вижу Поппи в дальнем углу возле окна. Она сидит в наушниках, и она полностью поглощена тем, что рисует на холсте. Её волосы собраны в пучок, удерживаемый кистью для рисования. Маленькая сосредоточенная морщинка появляется между её прекрасными бровями, пока она изучает свою работу.

Черт, у меня вспотели ладони. Это неприятное ощущение в груди усиливается. Я делаю глубокий вдох и открываю дверь. Её взгляд отрывается от холста и встречается с моим. Я неловко стою на месте пару мгновений. Я обдумывал тысячу раз, что скажу ей, и вот сейчас я стою здесь, эти карие глаза не отрываются от меня, и я не знаю, что сказать, потому что вижу боль в её глазах, и этому нет оправдания.

Она вынимает наушники из ушей и кладет их на стол рядом с собой. Я слышу тихий гул рок музыки, доносящийся из них.

– Убирайся, - говорит она и снова отворачивается к холсту.

Делаю вздох и прислоняюсь спиной к закрытой двери. Я видел достаточно о женской ярости, чтобы держаться сейчас от Поппи на расстоянии.

– Нет.

Она смотрит на меня.

– Какого черта тебе нужно?

– Дай мне все объяснить.

Она швыряет кисть на пол и встает. На ней джинсы и короткая футболка, а волосы собраны в небрежный пучок. Я сдерживаю стон, потому что она еще никогда не выглядела более притягательной, чем сейчас. Звук ее шагов отражается от стен студии, когда она быстро подходит ко мне и останавливается в метре от меня.

– Не нужно ничего объяснять, потому что, как мне кажется, все предельно просто. Ты - шлюха. Моя так называемая подруга заплатила тебе за трах со мной. Конец истории.

Я сжимаю челюсти и тру переносицу.

– Я не шлюха.

– Тебе платят. За. Секс. Как это назвать по-другому?
– сердито выплевывает она.

– Мне не платили за то, чтобы я спал с тобой. Ты мне нравишься, Поппи.
– Она делает шаг ко мне и отвешивает пощечину, от которой моя голова дергается назад. Черт, а она сильная.

– Я завязал. У меня не было ни одного клиента уже несколько недель.

Она кладет руку на живот.

– Клиента? Боже, меня сейчас стошнит. И я позволила тебе трахнуть меня без презерватива, - она задыхается, на её глаза наворачиваются слезы.

Я подаюсь вперед, видя, как ей больно.

– Поппи.

– Просто убирайся!
– она толкает меня в грудь, тем самым заставив снова прислониться к двери. Ее маленькие кулачки снова и снова бьют меня по груди, и я не останавливаю ее.
– Я ненавижу тебя, - тихо произносит она. Слезы катятся по ее щекам, и это убивает меня.

– Мне жаль, - я хочу дотронуться до неё, коснуться, но она смотрит на меня как на прокаженного.

– Я доверяла тебе, - шепчет она.

– Элоди наняла меня быть твоим сопровождающим на свадьбе. Ничего больше. Все остальное - моя инициатива.

Из ее горла вырывается очередной всхлип.

– Пожалуйста, прекрати, - умоляет она.

– Я работал жиголо. Я владелец эскорт-агентства. Ты заставила меня нарушить правила, заставила хотеть тебя. И до этого времени... я бы никогда не попросил прощения или устыдился того, кем я являюсь. До тебя.

Она отталкивает меня, и в этот раз я ее отпускаю. Она смахивает слезы с глаз.

– Хорошо. Тебе должно быть стыдно. Ты отвратителен, - она поднимает голову и смотрит в потолок.
– Боже, я такая дура. Конечно, такому парню, вроде тебя, нужно заплатить, чтобы быть со мной.

Мне больно от того, что она так думает о себе. Я отталкиваюсь от двери и касаюсь ее шеи.

– Нет, такая красавица, как ты, заставила меня отказаться от всего, что я знаю, - я прижимаю губы к ее лбу.
– Хотел бы я, чтобы ты видела то, что вижу я, Поппи Уитли, - я отпускаю ее и делаю шаг назад. Ее глаза встречаются с моими, и мы смотрим друг на друга, как незнакомцы. Честно говоря, она - единственный человек, кто когда-либо видел меня настоящего. Однажды она спросила, была ли она игрушкой в моих глазах? По правде говоря, она - детонатор, что взорвал мой мир и построил заново.

Она покачала головой.

– Я не могу, Тор, - она поднимает руки, по ее щекам снова катятся слезы.

Я киваю и натянуто улыбаюсь.

– Все в порядке, - тяжело сглатываю.
– Но просто знай, я все тот же человек, рыжик, и ты всегда будешь моей.

Она шмыгает носом и в упор смотрит на меня.

– В этом ты чертовски прав, Тор Джеймсон.
– Я не могу ожидать ничего большего от нее. Я ввязался в это с широко открытыми глазами, зная, на что иду. Сотни раз я говорил себе отступить, но каждый раз шел наперекор себе. Все, что я делал, это причинял ей боль, и это последнее, что я когда-либо хотел. Даже сейчас, но я не могу заставить себя сожалеть об этом.