– Малецифистика - наука злодеяния, может подразделяться на некромантию, высшую и низшую, проклятия, погодная магия также и ментальная... Все, дальше не вижу.

– Это потрясающе для вас, Пийская...
– преподаватель отложила книгу, прикасаясь к вискам - Но честное слово, я впервые вижу такой вид воздействия. Скажите, вы занимались дополнительно?

– Нет, фон Амана. Боюсь, с последнего нашего занятия я не притрагивалась к ментальной магии.

– Что же, тогда нам явно понадобятся дополнительные уроки. Ваше воздействие надо корректировать, видимо, оно проснулось слишком резко и вы не контролируете его силу.

– Я прошу прощения, фон Амана. Я могу принести для вас обезболивающее из лекарского корпуса?
– я ощутила на себе еще более удивленные взгляды сокурсников. Самооборона и ментальные воздействия - вот уж по каким предметам оценки мне ставились более из жалости, нежели наличия успехов.

– Будьте любезны.
– Ирисса встала из-за стола и продолжила объяснять методы чтения открытых мыслей. Читать закрытые у нас было запрещено законом.

Я вышла из кабинета, направляясь в лекарский корпус.

"Спасибо не забудь сказать, магичка"– издевательский голос демона приглушенно раздался у меня в голове.

– Пошел к чертям отсюда!
– испуганно выдохнула я, напугав какого-то первокурсника, и напугавшись сама. В голове как будто опустело. Какого черта я слышу его мысли? Я не отвечала ему взаимностью! Связь не может укрепиться, пока я не хочу сама! Я бегом пробежалась до лекарского корпуса, скрывая нервную дрожь в коленях. Лекарство для преподавателя мне выдали сразу же, и я тем же бегом вернулась к кабинету, как раз успев к звонку. Поставила склянку на стол фон Аманы, еще раз извинившись за произошедшее, и вышла вслед за своим курсом.

– Открываешь новые таланты?
– невинно поинтересовался Марк, пристраиваясь к моему шагу.

– Это была не я.
– Марк залетел в боковой коридор от моего нежного толчка плечом - Ты что мне там насписывал, двоечник?! Какого черта я слышу его мысли?!

– Чьи мысли?
– опасливо косился на меня сокурсник, прикрываясь сумкой.

– Демона, чтоб ему черти хвост крутили всей бездной!
– тихим шепотом орала я.
– Спасибо, говорит, не забудь сказать!

– А ты ему зачем ответила взаимностью?
– не свою беду спросил парень и вовремя подоспевший Анжей аккуратно обхватил меня за талию, прижав руки к телу. У меня возникло стойкое желание вцепиться кому-нибудь в рожу.

– Ну-ка успокойся!
– тихий шепот в ухо меня слегка отрезвил - Если ты не отвечала взаимностью на его...притязания, значит, в библиотеке ошибочные данные. Мы все выясним, хорошо? И избавим тебя от этого. Только успокойся.

В конце фразы я уже тихо бессильно плакала, пока подоспевшая Шайя не треснула Анжея по спине от возмущения и он меня не отпустил. Звякающую бутылочками в сумке девушку по широкой дуге обошел Марк и они с Анжеем дружно отдали меня в заботливые руки сокурсниц.

– Спасибо, говорит, не забудь сказать!
– глотая слезы, возмущалась я, пока Шайя откупоривала бутылочку с успокоительным.
– Ненавижу его!

– Конечно ненавидишь.
– поспешно соглашалась полудемоница, озабоченно вертясь вокруг меня.
– И при встрече дашь ему в рожу. Только успокойся, пожалуйста.

Остаток дня я провела, с небывалым рвением углубившись в учебу. Преподаватель архитектуры в этот раз был доволен моим вниманием, забыв даже спросить с меня материал прошлого урока. Написанная мною формула постройки купальни с небольшими корректировками удостоилась только пары внесенных исправлений и похвалой. Обед я пропустила, сославшись на плохой аппетит после успокоительного. Последним занятием у нас поставили тренировки, куда мне идти с набитым животом - означало медленную и позорную смерть. А так я была голодная и до того злая, что впервые за пять лет учебы мастер меча отметил, что еще через пять лет меня смогут убить не с первого раза. На ужине я едва затолкала в себя салат, запив водой и, после душа, в ультимативной форме потребовала у Шайи самую крепкую настойку, от которой мгновенно уснула. Всю ночь я вертелась, по словам полудемоницы, разговаривала и была очень недовольна жизнью. К счастью, в этот раз мне хотя бы ничего не снилось. Утро встретило меня головокружением.

– Все, с тебя хватит успокоительного!
– жестко заявила Шайя, тряхнув своими золотыми волосами и выставляя передо мной какой-то укрепляющий настой.
– Пей это, если не знаешь меры.

– Мне оно больше и не помогает.
– я тяжело встала, держась за голову.
– Если сегодня Марк не выдаст мне решение, я наверное сойду с ума.

День прошел в тумане. Я кое-как написала тест по стихиям, который затеяла фон Амана, в основном под тихую диктовку Марка, решившего загладить вину. От обеда вновь отказалась, клятвенно пообещав восполнить ужином. Дальнейшие занятия просто продремала, кажется. Вечер третьего дня я уже на полном серьезе боялась не пережить. Кувшин лекарей давно кончился, укрепляющий настой, которые мне подсовывала жалостливая Шайя, не помогал. Я была в бешенстве, меня злило абсолютно все. Состояние было, как при простуде - болят глаза, тянет мышцы и дикое желание убить одного демона, повесив его голову над кроватью. В конце концов, сжалившись надо мной, Шайя снова сварила сильное успокоительное. К тому моменту, как я уже смогла смотреть на мир не через мутную пелену злости, к нам в комнату постучался Марк, державший в руках...пропуски в город? Моему удивлению не было предела. Завхоз выписывает пропуски лишь несколько раз в год - на праздники и редко по просьбе самих адептов. Но Марк, видимо, нашел ниточки, ведущие к загадочной душе гоблина. Поэтому я, залпом допив лекарство, отправила друга за дверь - собираться. Через пятнадцать минут мы собрались в холле, стараясь удержать на лицах максимально благопристойное выражение. Завхоз недовольно морщил низкий, темно-коричневый лоб, но выпускал нас по одному, придирчиво разглядывая свои же каракули на бумаге.

– Завтра в девять утра! Я проверю.
– проскрипел он нам в спину и я довольно вдохнула вечерний воздух. Риапан был прекрасен, как только может быть прекрасна столица большой империи. Традиционная архитектура - белоснежные здания и синие крыши, поразила меня еще в первый день, около пятнадцати лет назад. Мне было три года и отец привез нас на прием к императору, заодно решив удачно выдать замуж двух моих старших сестер. Им только исполнилось восемнадцать и молодые герцоги Селийские, двадцати двух и двадцати трех лет от роду, выслали моему отцу прошения рук сестер, едва увидев их на приеме у императора. Элиа и Шаара были первой парой близняшек в нашем роду и на их руки покушались многие. Но увы, сестры единогласно ответили согласием только Селийским и отец был счастлив - выдать дочерей замуж так удачно, да еще и по обоюдному согласию. На данный момент дочерей осталось две, не считая меня. Еще тринадцать отец так же хорошо выдал замуж, особо не противясь выбору своих детей. Но на знакомства водил их только на балы высшей знати. Я понимала отца - он заботился лишь о нашем благополучии, не взирая на некоторые...заминки. Со мной было сложнее. Магичка, восемнадцатая дочь герцога, еще и без права наследования... Увы, нельзя передвинуть себя в очереди, а владеть землями должен мужчина. Иначе герцогиня может выйти замуж и ее земли присоединяться к владениям мужу. Отец так искренне не хотел этого, что я, отказываясь выйти замуж и бросить академию, широким жестом лишила себя наследства, сделав моего родного младшего брата Эллера будущим герцогом. Сестры, после наступления совершеннолетия, также выйдут замуж за молодых наследников высшей знати. Семела, родившаяся сразу передо мной, сумела захватить сердце третьего сына короля и свадьба, назначенная на следующий год, обещала нашей семье неслыханные привилегии. Конечно, отец бы никогда не позволил своей восемнадцатой, но любимой дочери остаться без ничего. Моя учеба в Высшей Академии магии была более, чем щедро, оплачена до конца обучения, вместе с магистерской практикой. Где-то в столице меня ждал небольшой дом, купленный отцом на мое совершеннолетие в прошлом году и приличное годовое обеспечение. Но увы, это все мало волновало меня сейчас. Только причина, по которой Марк вытащил нас за стены академии, заставляла меня немного живее передвигать ноги.