Всем было известно, что внешне хрупкая королева понесла ребенка довольно поздно, сейчас была в приличном возрасте и тратила много времени на то, чтобы скрыть следы подкрадывающейся старости.

— Не стоило ее тревожить, — всерьез испугался Дарнелл. — Все в порядке.

— Вы упали за борт, ваше высочество, — строго напомнила Гвендолин. — Одна из участниц королевского отбора рухнула вместе с вами, а потом и Ирвин прыгнул в океан. Вы не считаете это достойным поводом для беспокойства?

Ирвин готов был захлопать в ладоши, глядя, как Дарнелл мучительно краснеет, сочиняя деликатный ответ. У него не получилось придумать ничего убедительного.

— Тогда поспешим в поместье, пока ее величество не сошла с ума от беспокойства.

Ирвин пропустил их с Полиной вперед и собирался дождаться, когда герцогиня тоже подойдет к телеге, ведь старик Нил из деревни уже сел на козлы. Однако Гвендолин внезапно встала на его пути и протянула руку. Медленно, точно во сне, ладонь коснулась его щеки, теплая и нежная, как розовые лепестки.

— Спасибо, что вернул их обоих обратно, — тихо поблагодарила Гвендолин, серьезно глядя ему в глаза.

Ирвин почувствовал, как в животе стало щекотно от волнения. Возникло странное ощущение падения, которое никак не заканчивалось. Ирвина затягивало в водоворот глубоких синих глаз, выбраться из которого посложнее, чем подняться со дна океана.

Как давно это продолжалось с ним, как давно мучило его это безответное болезненное чувство? Уже и не вспомнить точно…

— Я не сделал ничего особенного, — глухо признался он. — Все лавры на этот раз достались нашей героине из другого мира.

Гвендолин кивнула и, смутившись, поспешно отвернулась. Дарнелл помог ей сесть в телегу, забрался сам, а Ирвин отказался, сказал, что пойдет следом, благо лошадка никуда не спешила. Марко тоже заупрямился и пристроился рядом. Спрашивал разное: про русалок, про их короля, про предсказательницу и еще много чего. И предела детскому любопытству не было. Впрочем, Ирвин сейчас только радовался неиссякаемому энтузиазму пажа, он отвлекал от мерно покачивающегося в телеге стройного силуэта герцогини.

Но в любом случае — сейчас прежде всего важны принц и его проблемы. Все остальное… Все остальное когда-нибудь потом.

Королева Джорджиана вскочила им навстречу, едва заслышала цокот копыт и шорох гравия на подъездной дороге. Ее величество пожелали расположиться в том же домике, что и ее сын, так что Клодии («Маме», — пока еще мысленно поправил себя Ирвин, он пытался привыкнуть к звучанию этого слова) и Рикене пришлось расстараться, чтобы оказать королеве достойный прием. Правда, на месте Джорджиане не сиделось, и она выследила бедового отпрыска у порога особняка.

— Сынок! Дарнелл! — Королева буквально накинулась на принца, не обращая внимания на свидетелей. — Милый, ты в порядке? Только скажи, мы отправим весь наш флот…

— Мама! — перебил Дарнелл. — Мама, успокойтесь. Ничего страшного не случилось. К тому же инцидент нам даже кое в чем помог.

Его взгляд, брошенный на Полину, не укрылся не только от Ирвина.

— Леди… — Королева замолчала, будто пыталась вспомнить имя. — Леди Полина, так? Я слышала, вы пострадали, как и мой сын?

— Она пыталась меня спасти, — быстро вставил Дарнелл, и иномирянка на удивление правильно и даже весьма грациозно сделала реверанс. Правда, мальчишеский наряд изрядно портил картину. Хотя, стоит признать, все трое выглядели жалко после того, что случилось.

Клодия поняла бывшую госпожу с полувзгляда и ушла, наверняка распорядиться о горячей воде, еде и всем прочем. Рикена не доверила сопровождение монаршей особы никому, поэтому маячила сзади молчаливой бледной тенью.

— Дарнелл… — пробормотала королева, касаясь его плеча, где под складками мокрой рубашки пряталось отвратительное, быстро распространяющееся окаменевшее пятно. — Боюсь, это больше не может ждать. Идем, нам нужно поговорить наедине.

— У меня нет секретов от Ирвина, вы же знаете, — ответил Дарнелл.

— Разумеется, — не стала спорить королева, как будто очень спешила начать таинственный разговор. — В таком случае леди Полина…

— И от нее тоже.

Тут уж удивились все, в том числе и сама Полина.

— У вас намечается семейная беседа, — сказала она, — так что я совершенно ни при чем. Пойду лучше в порядок себя приведу.

Она глянула на Гвендолин, ища поддержки, но та смотрела на Дарнелла пристальным взглядом, полагая, что этого никто не замечает.

— Это отличная мысль, — поддержала королева, однако Дарнелл неожиданно твердо повторил: