— Я тебе сейчас язык вырву, — прошипела я.

— А я выпорю, — с кривой ухмылкой пообещал Дин, наконец сняв ремень.

Но тот за свободный конец ухватил Шай и тихо, но твердо предупредил:

— Не надо!

— Да, девиц бить нельзя! — сразу поддержала обожаемого волка Эльса, явно мягким местом почуяв, что довела дядю до ручки. — Даже по ушам! А то два дня с примочками ходила после Шая…

У этой кошки язык опережает мозги!

Дин медленно развернулся к видимо хорошо знакомому волку и с нескрываемой угрозой в голосе уточнил:

— Ты ударил мою племянницу?

Эльса змеей скользнула между мужчинами и зачастила, пытаясь достучаться до грозного дяди:

— Я сама виновата. Мальчишкой переоделась и потерлась об него, а он за оскорбление принял.

Шай аккуратно отодвинул опять проговорившуюся Эльсу себе за спину, не отрывая стального взгляда от Дина:

— Да, ненамеренно вышло. Мне крайне неприятно, что так получилось. Думал, откуда лицо мальчишки знакомо, а запаха нет и не узнать, чей род… вот и оплошал.

Дин чуть ли дырку не прожег, глядя на волка и довольную от близкого соседства с ним сервала, выглядывающую из-за его плеча.

— Терлась, значит?

Мрачно взиравший на выясняющих отношения родственников и главу обоза Глен, стоявший рядом с нами, криво усмехнулся:

— Так это та самая Эльса? Которая сбежала в Аверт? А ведь и правда, если кепку эту дурацкую снять, то на аму Лизавету похожа.

Шай, коротко вздохнув, пояснил:

— Мы в Еловом ручье шесть лет назад гостили, твоя племянница девочкой совсем была, поэтому не узнал.

Так, понятно, клан Дина и Эльсы называется Еловый ручей, именно там растет на горе аррайя.

Дальше все дружно посмотрели на нас с братцем, а мы стащили кепки, прижали уши к макушке и, опустив головы, виновато блеяли:

— Простите нас, пожалуйста…

— Мы хотели только избежать опасности…

Наверное, еще долго бы винились, если бы не Глен, спросивший:

— Когда это вы с Дином поцеловаться успели?

Я вскинула голову и осуждающе взглянула на любопытного леопарда, который мне никакой не родственник, чтобы такие вопросы задавать. В этот момент мне на шею скользнула огромная рука, затем Дин аккуратно вытащил косы из-под куртки. Я смутилась, а он озорно улыбнулся, блеснув белыми клыками:

— Вчера. Эта красотуля рыжая, в мальчишку ряженая, этаким ураганчиком на меня налетела, поцеловала при честном народе — и сбежала. Опозорила, а слушать постыдные насмешки от медведей оставила одного…

И замолчал, получив долю усмешек от окружающих. А тут еще и «добрая» племянница, опять смерив нас взглядом, скривилась и передернулась:

— Фу, я не понимаю, как можно было целоваться с Дином? Он же…

— Злой зануда, помешанный собственник и…

Эльса округлила глаза, услышав меня, — и давай нахваливать:

— Ну что ты, Сава, он самый лучший дядя на свете. Лучший защитник и лучший дядя, и вообще мужчина хоть куда, в самом расцвете сил… и лет… и дядя лучший и…

— Ты повторяешься, — спокойно остановил ее Дин.

Тут вмешались в разговор Мишек и Дашек:

— Раз семья в сборе, может продолжим путь?

— Вы как, не против?

Шай переглянулся с нахмурившимся Дином, Гленом и высказал свое мнение:

— Малинник — единственный город, который остался почти нетронутым после войны. Здесь, говорят, живут отчим и мать Валиана. Наемникам сюда путь князем заказан. Дальше в города соваться с обозом опасно.

— Мы торопились сюда, чуть лошадей не загнали, лишь вчера смогли спокойно заночевать, — посетовал Дин. — Поэтому, если вы согласитесь, дадим животным передохнуть еще день, дальше сложный и длинный путь.

— Надо бы еще припасов взять, если заезжать никуда не будем, — предложил Глен, окинув меня внимательным взглядом.

Кажется, «присвоить» меня он не передумал.

— Ну да, вряд ли дальше где фуражом разживемся, — согласился с ним Мишек. — Долгун ведь почти сожгли, там своим есть нечего.

— В Гношик нас скорее всего не пустят, шакалы сейчас на взводе, наемники Валиана, которых погнали из Аверта, пытаются более мелкие поселения подмять. Если только в Шлепе рыбой закупиться? После них только два дня степи сухие до самых гор, — рассуждал Шай.

Мы с Эльсой тихонечко шагнули друг к дружке и, стоя плечом к плечу, внимательно слушали мужчин, пока Дин не спросил:

— Горячим взваром угостите?

Не рискуя еще раз вызвать его недовольство, мы рванули к Науму.

Глава 18