Наконец, герцог что-то там додумал в своей государственной башке до конца. Он вперился взглядом в Таймира и признал:

– Ваша внешность полностью сходится с тем описанием, что я получил накануне. Но приславший его человек не пользуется моим личным доверием. В определенном смысле, мы с ним политические противники. Во всяком случае, недруги. Выяснять же, что вы за…

Он умолк, как только Таймир принялся расшнуровывать широкий воинский пояс, что таскал даже здесь прямиком поверх рубахи. А после молча наблюдал, как его вспарывают и вытягивают изнутри длинный тонкий сплющенный свиток. Послание было опутано серебряной нитью и запечатано сразу тремя печатями размером с ноготь. Внимательно осмотрев печати, герцог взрезал нити собственным тонким острейшим ножичком. И, развернув свиток, погрузился в чтение. Таймир, наконец-то, с облегчением отшвырнул надоевший пояс. Юган, развалившись в кресле с высокой спинкой и мягким седалищем, дразнил Яльку, пытаясь прищемить той хвост. Оборотенка вяло порыкивала, огрызаясь, как и всякая нормальная собака. К`aртон дочитал послание до конца, ничем не выдав его содержания. Затем поднялся и швырнул свиток в камин. Самолично пошерудил кочергой прогорающие поленья и удостоверился, что от привета из Антании остался лишь пепел. Потом вернулся за стол, еще раз внимательно осмотрел гостей и слегка насмешливо изрек:

– Признаться, я всегда отдавал должное уму нашей юной принцессы. И хотя мне, когда ее увозили, было всего семнадцать, мой отец убедил меня, что она многого добьется. Но даже он не мог предположить, что потомок династии королей Харанга умудрится стать дочерью другого народа. Сажи мне, Бран, она действительно превратилась в истинную антанку?

– У меня нет собственного мнения на этот счет, – невозмутимо ответил Таймир. – Я не вхожу в ближний круг правительницы. И могу полагаться лишь на мнение того, кто туда вхож. А этому мнению можно доверять.

Герцог покосился на Югана, и тот кивнул, насмешливо ответив взглядом на взгляд.

– Этот человек и сам удивлен тому, как Твердислава вошла в жизнь Антании, – продолжил Таймир, словно не замечая их переглядок. – Он считает это поразительным. За годы вдовства наша правительница сделала все, чтобы Антания процветала.

– Ничем не брезговала во имя народа, – не удержался от подковырки Юган. – И народ вполне ею доволен.

Таймир, поначалу внутренне дернувшись от его нахальства, вдруг и сам ощутил некую чуждую ему прежде бесшабашность:

– Антаны верят, что Твердислава уничтожит любого, кто покусится на благополучное правление ее сына. А с ним и на благополучие подвластных ему земель. Для нее это неразделимо. Что же касается ее происхождения, так мы давным-давно забыли, чья она там бывшая принцесса, – совсем уж нагло выдал он. – Кем бы она была в Харанге? Обычной женой какого-нибудь герцога? Сидела бы в замке за вышиванием, которое Твердислава на дух не переносит. А в Антании она почти два десятка лет правила самовластно. Ведь наши бояре могут лишь мечтать о вашей баронской вольнице. У нас подобные затеи обрываются на плахе топором палача. И не важно, как высоко сидела задница, с которой слетела башка.

– Даже так? – иронично приподнял холеные брови герцог.

– Что вы, ваша милость, знаете обо мне? – почти равнодушно осведомился державник.

– Что ты служишь в Тайной управе. Не знаю кем. Но мне намекнули: ты там не последний человек. А если учесть твою молодость, мой мальчик, то могу себе представить твои достоинства.

– Не можете, – небрежно бросил Юган. – Я старый разбойник. Но и мне порой не по себе рядом с этим сукиным сыном. Не вдолбили бы в него понятия о чести, из него вышла бы отъявленная мразь.

– Полагаю, это не комплимент, – оценил К`aртон. – Что ж, допустим. Однако я все же сомневаюсь в успехе вашей… нашей затеи, – внезапно честно указал он на свою заинтересованность. – Кстати, что вы о ней знаете?

– То, что положено, – ухмыльнулся Юган. – Взять некую бумагу и галопом домой.

– И все? – также насмешливо уточнил Картон.

– И все, – невозмутимо подтвердил Таймир, но уточнил: – Понятно, что в таком деле могут случиться любые неожиданности. И тогда мы устраним эти неожиданности. Наша правительница ими весьма озабочена. А я привык устранять все, что доставляет ей ненужные заботы. Так что мы берем бумагу, устраняем неожиданности и галопом домой.

– А потом? – продолжал настаивать герцог.

– Он вляпался, и ему придется жениться, – с неприкрытым ехидством оповестил Юган, кивнув на приятеля. – А я отправлюсь в Сулию сбывать залежавшееся награбленное.

– Надеюсь, успешно, – вежливо пожелал ему удачи герцог.

– Так, когда мы посетим ваш великолепный дворец? – нетерпеливо оборвал словоблудие Юган, не привыкший разводить столько церемоний. – Люблю путешествовать, но к своей пользе. А моя польза ждет меня дома.

– Через два дня король покинет столицу…

– Так какого ж мы здесь торчим?! – вспыхнул Юган.

– Через два дня король покинет столицу, – бесстрастно повторил К`aртон. – Вы предпочитаете застать его дома? Или хотите, чтобы…

– Не хотим, – буркнул Юган, недовольный собой за щенячью невоздержанность. – Мы идем туда сегодня.

– Завтра, – посоветовал герцог. – Завтра, как всегда накануне отъезда, во дворце будут много и бестолково суетиться. Это национальная традиция харангов: чем дольше к чему-то готовишься, тем больше не готов. Полагаю, такая суета вам поможет?