– Спасибо, - в этот раз улыбка Линдры была на полдюйме шире обычной, форменной, -

Не думала, что когда-нибудь придется благодарить пиратов, но раз уж так случилось… Я имею в виду, лучше быть пленницей, чем умирать от голода, верно? Обещаю, я буду бесприкословно выполнять любые условия заключения. Впрочем, не думаю, что оно продлится очень долго. Без сомнения, каледонийское Адмиралтейство незамедлительно выплатит за меня выкуп, как только вы уведомите его.

– Адмиралтейство? – переспросила Алая Шельма рассеянно, - Почему Адмиралтейство? Я полагала, вы как ихтиолог работаете на Королевское Географическое Общество? Вы же офицер по научной части, а не какой-нибудь адмирал.

– Судя по тому, как финансируются в последние годы наши научные экспедиции по изучению тресковых, у Адмиралтейства куда больше денег. Просто сообщите им через гомункула о том, что у вас Линдра Драммонд и они найдут способ передать вам деньги. Вопрос цены оставлю на ваше усмотрение.

– Невероятная история, - заметил Габерон, крутя пуговицу на рубахе. К своей тарелке он не притронулся вовсе, - Волнующая и жуткая. Но есть одна деталь, которая многим из нас в вашем рассказе покажется интересной. Верно, Ринни?

Алая Шельма неопределенно кивнула. Она почему-то выглядела уставшей – словно сама провела четыре дня наедине с ветрами, в крошечной лодке без паруса.

– Какой вопрос, господин Габерон?

– Та самая женщина с формандским акцентом. Что вам известно о ней?

Линдра выдержала его взгляд спокойно, лишь немного прищурившись. Она вновь говорила со сдержанным достоинством настоящего офицера, момент слабости окончательно прошел.

– Ровным счетом ничего. Полагаю, она была лишь наживкой. У меня нет никаких предположений, кто она и с какой целью участвовала в этом спланированном нападении. Уверена в одном, если она попадет в руки королевского флота…

– Вы ведь слышали ее голос, да? Вам не почудилось в нем ничего… необычного?

– Формандский акцент, о котором я уже говорила. Больше ничего.

– Не акцент, что-то другое, - Габерон внимательно посмотрел на Линдру, - Что-то… неправильное?

Офицер-ихтиолог задумалась, отставив тарелку.

– Сейчас, когда вы спросили… Да, возможно, что-то в ее голосе показалось мне странным. Но я не придала этому особого значения. Канал связи был не самым хорошим, в магическом эфире было множество помех, а нам всем было не до того, чтоб вслушиваться. Да, пожалуй, у нее был немного странный голос. Но я не могу сказать, отчего. Что-то неуловимое. Как будто…

– Как будто это гомункул пытается имитировать человеческую речь, верно?
– спокойно обронил Габерон, - Грамматически верно построенные предложения и выверенные интонации, но какая-то странная неестественность в звучании.

Линдра размышляла довольно долго, но когда заговорила, в ее голосе звучала уверенность.

– Вы правы, господин канонир. Тон голоса звучал немного… непривычно. Но я бы не сравнила его с гомункулом. Скорее, с человеком, который говорит через больное горло.

– Благодарю, - Габерон откинулся на спинку стула и торжествующе взглянул на безучастную капитанессу, - Ну, что вы на это скажете? Кажется ли мне или в последнее время среди дам Унии возникло новое увлечение – терпеть бедствие посреди воздушного океана и зазывать добровольных спасителей в ловушку. Как бы это не стало повальной модой! Как по мне, декламация стихов или вязание куда безопаснее. Как вы считаете, капитанесса, сэр?

Алая Шельма едва заметно вздрогнула. Все это время она отстраненно что-то жевала, склонившись над тарелкой и выглядела так, словно вопрос Габерона выдернул ее с привычных высот на сверхвысокие, с отчаянно маленьким количеством кислорода.

– Да… Возможно, господин старший канонир… Возможно, вы правы.

– О Роза, Ринни, ты вообще слушаешь, о чем мы говорим? За один месяц мы встретили два корабля, попавших в бедствие, - Габерон принялся загибать пальцы. Даже это он делал эффектно, напоказ, точно находился не в тесной кают-кампании, а на освещенной сцене театра. Шму наблюдала за ним, не отрываясь, - Оба раза о помощи просила женщина. Оба раза, стоило помощи подоспеть, все оборачивалось смертоносной ловушкой. У обеих женщин необычный голос. Как ты думаешь, что это значит?

Капитанесса выпрямилась в кресле, стараясь сохранять полную невозмутимость, но все равно выглядела так, словно с трудом концентрируется на беседе. Она выглядела рассеянной, поняла Шму, рассеянной и взволнованной. Что-то в кают-компании привлекало ее внимание и мысли без остатка. Показалось Шму или нет, но капитанесса упорно старалась не смотреть на ту сторону стола, где сидела Линдра Драммонд, точно офицер-ихтиолог вызывала у нее сложные неприятные ощущения.

– Не вижу здесь совпадений, господин канонир, - она чопорно промокнула салфеткой губы, которым это совсем не требовалось, - «Барракуду» погубил готландский корабль.