– Зачем?
– мрачно спросила я.

– Что зачем?
– радости в голосе поубавилось.

– Зачем ты меня искал? В письме было не доходчиво?
– жестко сказала я.

– Вот, - он всунул мне в ладонь металлический цилиндр, - это лазерная палка для слепых, дает импульсы, благодаря которым можно ходить почти беспрепятственно. Правда... я надеялся, что она тебе уже будет не нужна.

– А что тебе нужно от меня?
– вскричала я, окончательно срываясь.
– Не могу я быть для тебя свидетелем! Не могу! Всё стало только хуже! Я ничего не вижу! Ни штрихов, ни пятен света, ни цветов, как в «Аватаре»! Вообще ничего!
– Я помахала перед своим лицом рукой.
– Темнота! А тут еще ты! Разве ты не понимаешь, что мучаешь меня?! Одним своим присутствием мучаешь?!

Он молчал, опешивший. Наконец, выдавил:

– Прости. Я не знал, жива ли ты. Приехал наудачу, потому что ты в Фейсбуке писала про Ришикеш. Тебе по-прежнему угрожает опасность. И если нашел я, могут найти и другие...

– Да пожалуйста! Жду с распростертыми объятиями - эта дурочка поехала в Гоа, в столицу! С любовником встречаться! Не терпелось ей! Наверняка обратно приедет с эскортом, - гремела я.

– Варя, успокойся, пожалуйста, - мягко, но немного растерянно попросил Валера.
– Только дай согласие, и я увезу тебя. Защищу...

Я расхохоталась.

– А от тебя кто меня защитит?!

– Варя, прошу тебя. То не повторится больше никогда, я осознал...

Я закрыла ладонями уши, замотала головой, чувствуя, что схожу с ума от того, что меня обманывают, а я опять готова поверить в это. Он замолчал. Опустив руки, я хлестко произнесла:

– Знаешь, Валерий, моя главная проблема в том, что я не могу сказать «Нет». Всегда боюсь обидеть, навредить кому-то. Хватит, пора научиться! Мой мир - вот здесь, - я выбросила руку в сторону медитационного зала.
– Твой - в другой стороне, где-нибудь на Мальдивах с кучей ночных клубов. Нам друг друга никогда не понять. Иди, считай деньги, пей виски, трахай всё, что движется! Но без меня! Уходи, слышишь?! Я не хочу, чтобы всё повторялось! Не хочу знать, что ты рядом! Бояться! Быть многократно униженной! Если меня убьют, ладно. По крайней мере, в новой жизни я буду видеть.

Я перевела дух, а Валерий шумно, открытым ртом хлебнул воздуха так, словно долго был под водой.

– Варя, не надо.

– Уходи! Не мучай меня!
– закричала я и истерически разрыдалась.
– Уходи!

– Прости меня, - хрипло сказал он. И шаги начали удаляться.

Ко мне кто-то подбежал. Обнял по-матерински, окутав запахом специй и индийских сладостей.

– Он обидел мой Варья?!
– спросила кухарка Падмини на ломаном английском.
– Я дать ему палка. Бежать после.

Я замотала головой, а потом уткнулась носом в ее теплую большую грудь и плакала-плакала-плакала до изнеможения. Захотелось, чтобы Шиманский скорей нашел меня. И все кончилось.

* * *

Словно избитый камнями, Черкасов вылетел за ворота. Всё! Конец надежд, заставляющих его двигаться и жить. Какой теперь смысл? Острый шип вонзился в сердце, голова закружилась. Он привалился спиной о столб забора с противоположной стороны. Ледяные пальцы рванули рубашку, сдавили грудь, чтобы ее не разорвало. Валерий согнулся, как старик. Центра ладони коснулся рубин на цепочке. Боль не отпускала. Черкасов пытался дышать и не мог. В глазах потемнело, и он медленно осел на землю.

– Вам плохо?
– спустя какое-то время послышалось рядом не понятно на каком языке.

– Да, - прохрипел он.

– Вам надо к мастеру, Праджни-джи. Он всё лечит. Сейчас. Сейчас...

Валерия подхватили под руки и повели куда-то.

Перед глазами мелькали коридоры, свет, люди, худой индус с длинными волосами и бородой. Редкие вздохи пронзали болью. Наступило облегчение... и всё исчезло в тяжелом сне, пропитанном запахом сердечных капель.

* * *

Черкасов проснулся в маленькой комнате с побеленными стенами и плетеной индийской мебелью. Во рту было сухо и противно. Двигаясь медленно, словно октябрьская муха, он поднялся с кровати. Сердце больше не болело, но в груди было пусто, словно испорченный насос, качающий по телу кровь, изъяли и забыли заменить новым...

Взгляд уткнулся в красочного, расшитого золотыми нитками Ганешу1 в самодельной рамке из бамбука. Постепенно из тупого хаоса мысли выкристаллизовались во что-то более ясное. По частям вспомнился разговор с Варей. Пожалуй, она права была в одном: их параллельные миры пересеклись по какой-то случайной оказии, пространственному парадоксу. Ошибка космоса, которая дорого обошлась обоим.

В воспоминаниях, которые Валерий носил с собой по Лондону, Варя была другой. Настоящая оказалась смуглее, материальнее и несчастнее.

Дверь приоткрылась, в комнату вплыла дородная немолодая индианка в ярко розовом сари. На деревянном подносике она принесла чашку с чаем и сахарницу. Выставила на тумбочку перед гостем и что-то сказала на хинди.

– Спасибо, - пробормотал он, следя за ее коричневыми, почти как у африканцев пальцами, более светлыми с внутренней стороны. В последний момент догадался сложить ладони в неловком индийском намасте.

Индианка улыбнулась и снизошла до ломаного английского:

– Пражни-джи тебя лечить. Он сказать, ты отдыхать, потом идти. Ты многие отдыхать.