Тюркская династия Салтукидов, контролировавшая в XII в. пограничные с Грузией и Арменией земли Северо-Восточной Анатолии, обязана своим возникновением некоему Али ибн Абуль-Касиму, служившему Великому Сельджуку Мухаммаду ибн Малик-шаху и упоминаемому в 1103 г. в качестве правителя Эрзерума. Эпонимом династии стал сын Али, Иззаддин Салтук, во второй четверти XII столетия присоединивший к владениям отца ряд горных городов, укрепивший положение своего улуса благодаря династическому браку и поддержке Шах-Арменидов Ахлата и создавший из Эрзерума удобный плацдарм для мусульманских вторжений в Закавказье.

История династии Салтукидов документирована весьма скромно, [149] однако немногочисленные факты позволяют заключить, что если «большим» эмиратам, – Артукидам, Данишмендидам и Сельджукам Рума, – в течение XII в. пришлось как отражать походы крестоносцев и атабеков Сирии, так и тратить силы на неутихающую борьбу за гегемонию в Анатолии, то Салтукиды оказались в стороне и от отражения внешней угрозы, и от тюркских междоусобиц. Приграничное положение предопределило направление попыток их экспансии в христианское Закавказье, а в отношениях с другими мусульманскими государствами правители Эрзерума предпочитали поддерживать осторожный нейтралитет, подтверждая его как династическими браками, так и прокламациями (в т. ч. на монетах) формальной вассальной зависимости от Сельджуков Ирана; вообще связь Салтукидов с Ираном кажется более заметной, нежели с тюркскими государствами Анатолии.

Правда, инструмент династических браков срабатывал далеко не всегда: предпринятая в 1164 г. попытка султана Рума Кылыч-Арслана II именно через брак заручиться поддержкой Салтукидов была пресечена Данишмендидами (похищение невесты и стало поводом для затяжного конфликта, приведшего к падению Данишмендидов), а бесплодность надежд на создание тюрко-грузинского государства через свадьбу внука Салтука, Малик-шаха Музаффара, со знаменитой царицей Тамарой была доказана разорительным походом на Эрзерум второго мужа Тамары – Давида Сослана. Тем не менее после падения Великих Сельджуков, к сюзеренитету которых хотя бы формально можно было апеллировать, и присоединения владений Данишмендидов к Румскому султанату экспансию Сельджуков Рума на северо-восток уже ничто не сдерживало, и в 1201 г. Рукнеддин (Рукн-ад-Дин Сулейман-шах) захватил Эрзерум, положив конец правлению Салтукидов.

Хотя в состав улуса Салтукидов входило большое количество крупных городов с развитой торговлей (Карс, Байбурт, Трабзон), результаты строительной деятельности династии – во всяком случае, в области культового зодчества, – оказались весьма скромными и сосредоточены только в Эрзеруме (Ардзн-Руме), знаменитом прежде всего своими сельджукскими гробницами и роскошными медресе XIII в., пережившими даже разорение города монголами. [150]

Стоит заметить, что этот анатолийский город оказался знаком русскому читателю еще благодаря А. С. Пушкину, совершившему «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 г.» и описавшему конечную цель этого путешествия почему-то как «главный город Азиатской Турции». Все, что «солнце русской поэзии» заметил в Эрзеруме, это: «Улицы города тесны и кривы. Дома довольно высоки»; «Дома в нем каменные, кровли покрыты дерном, что дает городу чрезвычайно странный вид, если смотришь на него с высоты»; «Мечети низки и темны <…> Гробницы двух или трех пашей отличаются большей затейливостию, но в них нет ничего изящного: никакого вкусу, никакой мысли…». [151] Пушкин оставил замечания об убранстве комнат дворца сераскира и поездке в гарем, зафиксировал «впечатления настоящие восточные» своих сослуживцев и показания евнуха, «в физиологическом отношении драгоценные», однако за 20 дней пребывания в Эрзеруме не заметил, увы, ни одного достойного упоминания в путевом дневнике архитектурного памятника, – ни сельджукского, ни османского, не говоря уже о мечетях XII столетия.

Самый старый мусульманский памятник Эрзерума – Улу-джами (Атабей-джами), датируемая 1179 г. Ее заказчиком, согласно строительной надписи, является эмир Насир ад-Дин Мухаммад, сын Салтука, а в качестве зодчего называется некий Абуль-Фатх Мухаммад. С XVII по середину XX в. здание несколько раз реставрировалось, и от первоначальной салтукидской постройки сохранилась только центральная часть мечети.

Мечеть занимает участок 41x52 м на пологом склоне в нижней, центральной части старого города у подножия крепости. Сложенная из блоков темного камня и почти лишенная снаружи каких-либо архитектурных деталей (за исключением профилированных арочных порталов и михрабной ниши на северном фасаде) постройка внешне ничем не напоминает мечети Артукидов и лишена монументальности сооружений Данишмендидов; в позднеосманское время здание некоторое время служило складским помещением.

Улу-джами имеет 5 входов, – один в стене киблы в юго-восточной ячейке, два на северном фасаде, противолежащем стене киблы, два – на восточном, однако эти входы сделаны в реставрированных частях здания. Прокладка современной улицы вдоль северного фасада лишила мечеть выступающих лестниц, – нивелирующие уклон ступени оказались «втянуты» внутрь порталов, что не соответствует репрезентативной функции главной городской мечети; на восточном фасаде сделаны широкие современные лестницы, параллельные плоскости фасада. Очевидно, что северный фасад имел три входа, один из которых был заложен и превращен в михрабную нишу.

Здание представляет собой 7-нефную базилику, поперечно разделенную на 6 травей (в процессе перестройки две ячейки плана к востоку от михраба оказались слиты). Арки перекрытия опираются на 28 столбов, рядам которых на стенах (кроме западной) соответствуют пилястры и Т-образные пристенные опоры. Однако такой план базилики Эрзерума, сравнимый лишь с мечетью Хуанд-хатун в Кайсери XIII в., также имеющей 7 нефов, является результатом многочисленных переделок и расширений (сохранились надписи, свидетельствующие минимум о пяти значительных ремонтах начиная с XVII в.).

Эвлия Челеби, служивший в Эрзеруме в 1646–1648 гг., записал в «Сейахат-наме»: «Самой древней является соборная мечеть Улу-джами. Это соборная мечеть старой постройки, крытая глиной, с одним минаретом; [она находится] с внутренней стороны Тебризских ворот. Ее основателем является один из падишахов Ак-Коюнлу. В длину и в ширину она имеет 200 шагов. Минбар и михраб старинной работы. Внутри на 200 симметрично расположенных сосновых столбах покоятся сосновые же опоры [крыши]. Каменного купола нет. У одной стены мечети [пристройка, в которой] хранятся сухари на крайний случай. Соборная мечеть Эски-медресе примыкает стена к стене с восточной стороны к упомянутой выше соборной мечети. У нее два минарета». [152]