— И что это значит?

— Для стихийного мага это много. Полный контроль чаще всего удерживают над одной стихией, подчинить себе сразу две удается после долгих лет тренировок. Все стихийные маги так и вообще редкость.

Я задумалась, растерянно глядя на огонь в камине. Его пляска успокаивала, желто— красные отблески плясали на паркете, играли бликами на доспехах в темном углу.

— Я ими не управляю, — тихо произнесла я.

— Но они подчинены вам, Лиа. Вам нужно научиться контролировать свои силы. И скрыть их.

— Зачем? — Я непонимающе заглянула в глаза мэтру.

— Любая сила — это лакомый приз; который жаждет получить каждый. — Мэтр все так же изучал меня своим холодным взглядом. — Редкая сила еще желаннее, а вы сейчас как сундук с золотом, который некому защитить. Маги с таким потенциалом уже виртуозно владеют собой и не по зубам охотникам за силой. Вы же беззащитны и оттого более притягательны для тех, кто живет не по правилам.

— Оттого вы скрываете от хранителей мой дар?

— Скажем так. — Мэтр откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. — Чем меньше в Башне будут знать о вашей силе, тем лучше, в первую очередь, для вас.

— Почему? Чем я могу быть опасна для них?

— Этого не знаете даже вы, — пожал плечами Легран. — Вы сами не ожидаете реакций своей силы. А она велика, и ее природа непонятна. А все, что непонятно и необъяснимо, пугает. А то, что пугает, стараются обезвредить. То, что непонятно, — изучить. Хотите просидеть остаток жизни под замком в Башне?

— Нет.

— Вам нужно учиться и подчинить свою силу, я могу в этом помочь. Самоконтроль — это то, чему учат магов смерти с детства. Лазарус подыщет вам наставника для дальнейшего обучения.

Мне стало не по себе от мысли, что придется сидеть безвылазно в Башне и быть постоянным объектом для опытов. Бр-р. А еще там не будет мэтра Леграна…

— А меня не заберут силой? — как-то по-детски пискнула я.

— Лиа, каждое сокровище, если следовать легендам, охраняет дракон, — ответил мэтр с мягкой усмешкой. — Я, конечно, огнем не плююсь, но распугать желающих выкрасть клад могу легко.

— Еще раз: и не торопитесь. — Голос мэтра-директора прозвучал совсем рядом, заставив вздрогнуть.

Я покорно положила ладонь на зеркальную поверхность, та дрогнула и «поплыла», переливаясь оттенками серого и лилового.

— Теперь в подробностях вспомните, как выглядела комната. Думайте о ней, — бормотал мэтр у меня над ухом. — Закрываем глаза и концентрируемся.

А мне сейчас отчего-то стало жарко и неловко. От этого вкрадчивого голоса, звучащего за спиной, от того, что мэтр стоял так близко, от нашей общей тайны — от всего этого мне было волнительно. Я прикрыла глаза и засопела с утроенной силой, подражая старому локомотиву, упорно тянущему вагоны с крупным рогатым скотом. Даже гудок услышала, так явственно, что почувствовала себя на вокзале.

— Ноарис, вы, о чем думаете? — расхохотались рядом со мной.

М-да. Гудок не просто мне послышался, но, открыв глаза, я и лицезреть могла железнодорожные пути с вереницами грузовых поездов. Хм…

— Лиарель, чем забита ваша голова? — продолжало веселиться начальство. — Мне страшно рядом с вами стоять. Какие еще потрясения ждут меня сегодня? Женская баня? Общественная уборная? Спальня мэсы Никс?

Я обиделась. Отдернула руку и зло глянула на начальство. Умный такой! Сам с детства по зеркалам шатается, а надо мной смеется. Я же только учусь!

— Отставить бунт и верните руку на место! — решительно заявил мэтр и вернул мою конечность туда, где еще был заметен след от ладони.

Я снова принялась сверлить зеркало злым и требовательным взглядом. Но зеркальные просторы демонстрировали мне все, кроме того, что было нужно. Нам показали котов на помойке, птиц в небе, дерущихся детей в какой-то грязной квартире. Парочку в подворотне. Мои пожелания нагло игнорировались и выполняться не желали. Я удрученно вздохнула и опустила руку. Паршивый из меня маг. Ну никакущий, раз я не могу произвести даже минимальные магические действия.

— Может, вы меня напугаете? — с надеждой попросила я. — Или хоть доведете до нервной трясучки. У меня в сердцах магичить лучше выходит.

Мэтр хмыкнул и улыбнулся. Так понимающе, как при беседе с безнадежным и необучаемым учеником. Так и хотелось устроить скандал. Но я держалась.

— Ну, правда. Что вам стоит! Вы способны кого угодно лишить душевного равновесия за долю секунды, — продолжала я провоцировать начальство в корыстных целях.

— До ваших талантов мне еще расти и расти, — покачало головой начальство, не попытавшись даже выйти из себя.