Пришли они во дворец.

– С чем вы ко мне явились?
– спросил их король.

– Я пришел к тебе с жалобой на Суана, - ответил Педро.
– Он взял у меня бревно и не хочет возвращать.

– Так ли было дело?
– спросил король Суана. Суан кивнул головой и добавил:

– Но когда мы шли сюда, Педро съел часть моего риса и рыбы.

– Вот мое решение, - сказал король.
– Пусть Суан отдаст Педро его бревно, а Педро вернет Суану его рис и рыбу [...]

С тем они и ушли от короля,

Вернувшись домой, Суан достал бревно Педро, взял острую бритву и пошел к дому своего приятеля.

– Вот твое бревно, - сказал он.
– А теперь ложись-ка, я хочу забрать у тебя свой рис и свою рыбу. Педро перепугался и забормотал:

– Ладно, бревно можешь мне не возвращать.

– Ну нет, - ответил Суан, - королевские решения надо выполнять.

– Не будь таким жестокосердным!
– взмолился тот.
– Если ты откажешься от своего требования, я отдам тебе половину своего состояния.

– Нет, - сказал Суан, - мне нужен только мой рис и моя рыба.

Он взял Педро за плечо и поднес острую бритву к его животу.

– Не режь меня!
– закричал тот в ужасе.
– Я отдам тебе все свое добро!

Так Суан стал самым богатым человеком в деревне [clxxi] .

Тагальская, 148, 35

В квартале, где жил Анастратин, была харчевня. В обеденную пору ходжа часто прогуливался мимо и наслаждался запахами, которые доносились из печи.

Как-то утром пришел в харчевню мулазим * , дал хозяину гуся и велел зажарить его к обеду. Хозяин поставил гуся в печь. Когда гусь поджарился, хозяин вынул его, положил на скамью рядом с прочими блюдами и стал дожидаться мулазима. В это время проходил мимо Анастратин. А надо сказать, он тогда был кади. Остановился он, как всегда, чтобы насладиться запахом кушаний, увидел гуся - и прямо слюнки у него потекли.

– Чей это гусь?
– спросил он хозяина.

– Мулазима, - ответил тот,

– Вели-ка отнести этого гуся ко мне, - сказал Анастратин.

– Но как же мулазим?
– испугался хозяин.
– Что я ему скажу, когда он придет потребовать своего гуся?

– Слушай лучше меня, - стоял на своем Анастратин.
– Тебе выгоднее иметь добрые отношения с кади, чем с мулазимом. Пришли этого гуся мне, не пожалеешь.

– Но что же тогда сказать мулазиму?

– А мулазиму скажи, что гусь вдруг ожил и улетел, - ответил ходжа. Остальное не твоя забота.

Только он ушел, явился мулазим и потребовал своего гуся. Хозяин, как ни в чем не бывало, взял лопату, сунул ее в печь и стал делать вид, будто ищет гуся. Он возил ею в печи и так и этак, но ничего не достал.

– Странное дело, - говорит.
– Гусь улетел.

– Знаешь что, поторапливайся, - отвечал мулазим.
– Время обеденное, и я чертовски голоден.

А гуся нет как нет. Мулазим кричит, хозяин все ковыряет лопатой в печи и твердит свое: улетел гусь. Вокруг уже собрался народ. Наконец мулазим потерял терпение и кинулся на хозяина с кулаками. Тот выхватил из печи лопату, чтобы защищаться, да угодил прямо в лицо еврею, который стоял рядом, и вышиб ему глаз.

Увидел хозяин, в какой он попал переплет, бросил лопату и стал улепетывать во все лопатки. Мулазим, евреи и их друзья - за ним.

По дороге хозяин харчевни увидел открытую дверь, вбежал в нее, чтобы спрятаться. А у дверей сидела беременная женщина. Увидела она, что к ней ворвался человек, а за ним гонится толпа, да со страху выкинула.

Хозяин харчевни стал искать, где бы спрятаться. Теперь к его преследователям присоединились и родственники женщины. К счастью, в доме оказался черный ход, он выбежал через него, толпа - за ним.

В поисках спасения хозяин харчевни забежал в мечеть, поднялся на минарет, смотрит сверху: преследователи его настигают. Он видит - делать нечего, и кинулся с минарета на мостовую, да угодил прямо на менялу, который сидел внизу на своей скамье. Тот сразу испустил дух.

Схватили тут хозяина харчевни и повели к кади, который как раз только что разделался с гусем. Все наперебой стали выкрикивать свои обвинения.

– Тише, давайте по порядку, - строго сказал Анастратин. Он уже успел встать из-за стола и сел на свое судейское место. Перед ним лежала большая священная книга, по которой он правил суд.

– Что ты имеешь к этому человеку?
– спросил он мулазима.

– Эфенди, утром я принес ему гуся и попросил поджарить. А теперь он мне говорит, что гусь улетел. Я требую, чтобы он вернул мне моего гуся.