Я не сразу поняла, что выдернуло меня из состояния полусна. Странное ощущение, будто что-то не так. Но что именно — догадаться я не могла.

«Я хочу совсем не этого»… «пришел выразить свое восхищение»… мое выступление — огненное шоу… огонь! Наконец-то я поняла, что показалось мне неправильным: нос уловил едва ощутимый запах дыма. Но откуда?

Вскочив с кровати, я накинула поверх ночной рубашки халат и обошла все отведенные мне комнаты: спальню, ванную и гостиную. То и дело останавливалась, тщательно принюхиваясь, и у стены гостиной мне показалось, что запах дыма усилился. Что у нас там? Догадка не заставила себя ждать — спальня Элли!

Вне себя от ужаса, я выскочила в коридор, бросилась к двери в покои подруги, заколотила кулаками:

– Элли! Элли, открывай немедленно!

Ничего. Никакого ответа. Тогда я дернула ручку, и дверь, к моему удивлению, бесшумно отворилась. Неужели Элли позабыла запереть ее перед сном? Но все мысли тут же испарились из головы, потому что запах гари стал удушающим, а изнутри донесся треск пламени.

– Элли!

Я влетела в гостиную и кинулась к спальне. де же Элли? Неужели она потеряла сознание и не может выбраться самостоятельно? Вбежав в комнату, я на мгновение замерла в испуге: один угол уже был охвачен огнем, радостно пожиравшим шелковые обои и изящный невысокий столик из резного золотистого дерева.

– Элли!

С кровати донесся негромкий стон. Я метнулась туда и увидела, что подруга беспокойно мечется под одеялом, не открывая глаза.

– Проснись! Ну, проснись же!

Безрезультатно.

– Вставай!

Я трясла ее за плечи, била по щекам, наконец, выплеснула в лицо воду из стоявшего на прикроватнoй тумбочке графина. Это подействовало: Элли разлепила глаза и уставилась на меня мутным взглядом.

– Джемма? — пробормотала она. — Пора завтракать?

– Вставай! — рявкнула я и рванула ее за руку. — Бежим!

– В столовую?

– Куда угодно! Мы горим!

Элли потерла глаза, в которых появилось все-таки осмысленное выражение.

– Горим? — переспросила она. — Пожар?

– Да! Да! Быстрее же!

Но подруга двигалась очень медленно, словно никак не могла до конца проснуться. Когда она сползла с кровати, огонь уже отрезал нам выход и в гостиную, и в ванную.

– Что же делать?

Я попыталась воздействовать на пламя, но ничего не получилось. Слишком уж сильно оно разгорелось, а я вымоталась во время испытания.

– Балкон! Туда, быстрее!

К счастью, балконную дверь не заело. Я с наслаждением втянула холoдный ночной воздух: от гари в спальне уже кружилась голова.

– А теперь что?

Элли безнадежно смотрела вниз. Увы, балкон в отведенном конкурсанткам крыле не опоясывал все здание. Здесь каждые покои имели свой небольшой балкончик, где умещались диван, два кресла и столик. Перелезть в мои покои, хватаясь за выступы в стене, и думать не стоило — сорвемся. За нашими спинами ревело пламя.

Я крепко сжала ладонь подруги.

– Элли, соберись с силами. Сейчас мы прыгнем и подхватим воздушные потоки, уплотним их, чтобы они медленно опустили нас на землю.

Подругу колотила дрожь.

– Я боюсь, Джемма. Мне так страшно.

Внизу уже бегали какие-то люди, размахивали руками: пожар заметили. Но почему так поздно? Или это мне показалoсь, что прошла целая вечность?

– Давай, пора!

– Страшно, — проскулила Элли, но покорно взобралась на ограждение.

Мне тоже трясло от испуга, но другого выхода я не видела.

– Сейчас!

Мне показалось, что мы летим вниз камнями с немыслимой скоростью. Не выпускать руку Элли из своей и попробовать сгустить под нами воздух… не выпускать руку… Никакой помощи от Элли я не ощущала и старательно пыталась удержать в воздухе и ее, и себя.

Падение замедлилось, но недостаточно. Я в ужасe представляла страшной силы удар. Попробовала еще сгустить воздух, но у меня ничего вышло. Более того, я ощутила, как остатки магического резерва стремительно опустошаются. Полет ускорился, я взвизгнула и зажмурилась. И тут почувствовала, что нас будто бы спружинило на матрасе. Услышала знакомый гoлос:

– Все в порядке!

И потеряла сознание.

В себя я пришла в незнакомой комнате. Белый потолок, белые стены. Рядом сидел суxощавый старичок, лысый, зато с аккуратной седой бородкой. Он увидел, что я oткрыла глаза, и ободрительно улыбнулся.

– Ну-с, как мы себя чувствуем?

«Лекарь», — догадалась я. Только лекари столь странно разговаривали с больными.

– Хорошо, кажется.

– Отлично. Поднимите руку. Нет, правую. Вот, замечательно.

Он надел мне на запястье прозрачный браслет, внутри которого хаотичнo — во всяком случае, мне так показалось — носились красные, голубые и золотистые искорки, внимательно присмoтрелся к их движению и удовлетворенно кивнул.