— Насколько глупой курицей надо быть, чтобы так откровенно врать на собеседовании? — продолжал возмущаться Назар Миролюбович. — Все равно же вскроется потом, и вылетит до окончания испытательного срока за служебное несоответствие.

— Ну, может, она надеялась, что научится… — пробормотала я примирительно, но успокаивать Черного — все равно что пытаться остановить мчащийся на тебя поезд, брызнув на него валерьянкой.

— В таком возрасте? — начальство подняло брови. — Кристина, вы возмутительно наивны. Взрослые люди крайне редко хотят чему-то учиться, особенно не сами, а когда их учат. А уж если хотят, то они не будут врать. Чем плох ответ: «Не умею, но быстро научусь, если надо»? — Вы правы, как всегда, Назар Миролюбович, — ответила я смиренно, и он замолчал. Посмотрел на меня с внимательным прищуром и вынес вердикт: — Издеваетесь.

— Нет, — я испуганно попятилась и уткнулась спиной в секретарскую стойку. — Нет, что вы. Конечно, нет.

Черный усмехнулся и шагнул вперед, практически прижав меня к стойке. Поднял руку и… за цепочку вытянул наружу мой кулон. Провел по нему ладонью — и меня бросило в дрожь.

— Кристина, — сказал почти ласково, но взгляд ласковым не был, — вы кто Жукову? Скажите честно.

Назар Миролюбович все поглаживал кулон, а мне казалось, что он поглаживает мою грудь… Впрочем, до нее там было недалеко.

— Никто, — я сглотнула. — Абсолютно никто. Честно.

— Тогда почему он так настаивал, чтобы вы у нас работали? — Черный сжал кулон в кулаке и чуть потянул за цепочку, заставляя меня подаваться вперед, навстречу. — Если вы ему никто? — Мой дядя… Он знает Жукова. Они вместе в школе учились, кажется… Или в институте, я не помню.

Назар Миролюбович потянул еще, и я практически ткнулась грудью ему в запястье. Вспыхнула и попыталась отстраниться, но не вышло.

— Как зовут вашего дядю? — Сергей Попов.

— Отчество? — Николаевич. Назар Миролюбович, — почти взмолилась я, — ну отпустите, пожалуйста! Он отпустил и даже сделал шаг назад. А потом вдруг сказал: — А вот вы, Кристина, врать совершенно не умеете, — и ушел в свой кабинет.

И что? Плохо это? Или, наоборот, хорошо? Поди пойми этого тирана.

На обеде я напряженно думала о том, что случилось, и о словах Черного. Врать я, значит, не умею… Может, спросить, что он имел в виду? Я же так свихнусь, размышляя и пытаясь уловить смысл сказанного. Не поверил он мне, что ли? Но почему? Или наоборот — поверил и посетовал, что я не соврала ему чего-нибудь? Не знаю, не знаю… Но спросить я не успела — почти сразу после обеда Назар Миролюбович куда-то сорвался, и я осталась без начальника.

Дождалась конца рабочего дня и потопала домой.

А дома у нас в гостях вновь обнаружился дядя Сережа. Сидел на кухне и пытался под шумок скормить Троглодиту кусочек говядины из маминого борща.

Я, увидев это безобразие, сразу вспомнила Назара Миролюбовича и его вегетарианство. Интересно, как он до этого дошел, почему решил перестать есть мясо? Вот бы спросить.

Ага, и получить по макушке.

Напоить его, что ли? Хотя он, наверное, не пьет… — Привет, Тинка, — помахал мне дядя Сережа, широко улыбаясь. — А я вот решил заглянуть к вам, узнать, как у тебя дела с начальником. Вижу, платьица носишь, молодец.

— Почему вы о нем говорите во множественном числе? — хмыкнула я. — Платье на мне все же одно пока.

— А что за начальник? — с любопытством спросила Юлька — она в этот момент прижималась к моей ноге. Я взяла ее на руки и, сразу почувствовав себя счастливой, сказала: — Включи чайник! Дочка засмеялась, да и я хихикнула, вспомнив Назара Миролюбовича. Немного нервно хихикнула, правда. Ох, если бы «включи чайник»… Вот дядя Сережа — отже начальник, но совсем другого типа.

И не «включи чайник», и не как Черный. Он — менеджер ресторана. Работает посменно, поэтому у него иногда бывают выходные в будни, вот как сегодня.

Была у меня мысль устроиться в его ресторан официанткой, была. Однако… быть официанткой я хочу еще меньше, чем юристом.

Я уже давно поняла, кем хочу быть, но… Некоторым мечтам не суждено сбываться.

Разговор про начальника дядя Сережа продолжил уже после ужина, когда я вызвалась мыть посуду, а мама с Юлей ушли в комнату смотреть мультик. Я пообещала, что скоро приду, и схватилась за тарелки.

— Черный-то твой подобрел после того, как ты платья стала надевать? — поинтересовался дядя Сережа, глядя на меня с внимательным прищуром.

— Да что — от не заметила, — проворчала я.

— Неужели? А мама твоя сказала, что ты ему еще и печенье пекла… К щекам прилила кровь.

— Почему ему? Я себе пекла.

Нехорошо врать, Тинка… Вот и дядя Сережа так сказал: — А врать нехорошо! — И пальцем погрозил. — Очень нехорошо, племяшка! — Да и не умею я врать, — я вздохнула. — Он мне сегодня как раз это и сказал.

— Кто — он? — не понял дядя Сережа.

— Начальник мой. Сказал, что я не умею врать, и я теперь все думаю — это хорошо или плохо? Дядя хмыкнул.