У них в саркофаге уже набралась кучка одежды, по виду напоминавшей средневековую. Дольше ждать не было смысла. Первичный антураж им был обеспечен, эквивалентом любой человеческой валюты – золотом он запасся. Оставалось переодеться в иномирные шмотки, и сделать этот шаг за край. В тот неизвестный мир, куда его безжалостно гнало наливавшееся тревогой сердце.

И он ступил в серебристый поток, сжимая потную ладонь проводника, не чувствуя в волнении ни ног под собой, ни страха. Короткое странное вязкое ощущение...

Другой мир неожиданно ударил их шумом битвы и яростными криками. Мгновение - Вадим не успел даже среагировать, только зажмурился, как в него врезалось что-то.

А потом – темнота.

Глава 11

После того столкновения в коридоре, других неприятных моментов на пути уже не было, и своих покоев вдовствующая королева достигла без приключений. Однако стоило им войти в спальню, Одри странно взволновалась и метнулась к стенному шкафу, сосредоточенно его оглядывая. Потом позвала Эрвига.

– Ну-ка, толкни его. Попробуй посильнее! Давай!

Телохранитель навалился на шкаф плечом, а камеристка внезапно опомнившись, бросилась, чтобы запереть входные двери.

– Что происходит? – спросила Мирослава.

Одри бросила на нее нечитаемый взгляд, и подняла палец, явно приказывая подождать, а Эрвиг молча пыхтел, налегая на шкаф плечом. Мужчина (или не мужчина, как тут утверждали все кругом) был силен, даже сквозь одежду видно, как бугрились мышцы на его спине и руках. В какой-то момент шкаф поддался и едва заметно съехал с мертвой точки.

– Достаточно! – тут же скомандовала Одри. – Теперь можешь идти, дальше я сама.

Телохранитель поклонился и покосился на хрустальный графин, стоявший на столике, прося взглядом разрешения напиться.

– Да, конечно, пей, - Мирослава потянулась, чтобы налить ему сладкого фруктового сока, что был в графине.

– Ни в коем случае, - остановила ее Одри. – Эрвиг, выйди. Вели, чтобы тебе принесли с кухни, чего хочешь.

Телохранитель взглянул на нее, явно не понимая, но подчинился и сразу же вышел.

– Ничего не пить. Ничего не трогать, - жестко сказала камеристка, как только они остались вдвоем. – Миледи, стойте в центре комнаты и ни к чему не прикасайтесь.

Мирослава застыла на месте, понимая, что девушка не шутит. А та обходила комнату, очень внимательно изучая все.

– Одри, ничего не хочешь объяснить? – тихо спросила Мирослава, у которой от страха зашевелились волосы на голове.

Однако первый жуткий момент прошел, в памяти разом всплыли кадры из фильма «Анжелика и король», потом и прочитанные когда-то книжки про всяческие средневековые интриги и ужасы. А заодно возникло примерное представление о том, что сейчас происходит. Удивляла реакция камеристки, та действовала как опытный полицейский на месте преступления.

– Одну минуту, миледи, - ответила Одри, сосредоточенно осматривая постель.

Потом фыркнула и подошла к столу, взять кинжал, вернулась и, изловчившись, вытащила откуда-то из-под матраца тряпочку, спрятанную в изголовье.

– Так и есть, - пробормотала. – Подстраховались. Миледи, не приближайтесь, на месте стойте.

– Яд? – шепотом спросила Мирослава.

Девушка кивнула, озираясь по сторонам, ища, куда бы положить, потом взгляд ее устремился на окно. Камеристка выглянула наружу, окно выходило довольно высоко, а внизу только глубокий ров, наполненный стоялой водой. Тряпочка полетела наружу, а вслед за ней и графин. Оглянувшись еще раз, не видела ли ее стража, она закрыла окно. И принялась осматривать комнату дальше.

– Одри, ты рисковала... Это ведь было небезопасно для тебя... – с трудом удалось выговорить Мирославе.

– Яд? Нет миледи. Я невосприимчива к ядам, - рассеянно ответила та, присматриваясь к зеркалу.

Цыкнула расстроенно:

– Так и есть. Стер весь след!

– След? Кто стер?

– Маг, который побывал здесь в наше отсутствие, - Одри провела рукой по зеркалу. – На зеркале, если в нем отразится маг, всегда остается след сущности. Любая ведьма обязательно его заметит.

Ого. Час от часу не легче!

Сказав это, Одри двинулась к шкафу, толкнула в сторону. Шкаф отъехал, открывая узкий и темный каменный коридор.

– А вот и потайной ход, которым он явился...

Это было как-то слишком.

Во-первых, неприятно и страшно, а во-вторых...

Мирославе вдруг стало невероятно обидно за королеву Линевру. Мало того, что уже какой раз пытаются убить, унижают постоянно, так ведь и тут не успокоились, в спальню женщины влезли! Это же неприкрытое, циничное вторжение в личное пространство!