В коридоре бродила временная тишина. Я пролетела несколько кабинетов и очутилась в западном крыле, где находился туалет. Закрывшись в кабинке, я достала конверт и бросилась читать. На удивление, содержимое письма имело далёкие представления о личной переписке и состояло из нескольких печатных листов, где прописывались немалые финансовые счета, словом – таблицы из голых цифр, а в конце страница с перечислением названий пород кошек двух-трех месяцев от роду. Ничего не понимая, я сунула письмо обратно в карман и вернулась в кабинет.

Мистер Прескотт раздал листы проверочной работы, и по мере получения заданий ученики обречённо склонили головы над ними. Я увидела, как Эшли отложила свой лист и принялась решать мой вариант.

– Что ты делаешь? – недоуменно спросила её я.

– Мне надо успеть сделать задания для Молли, – прошептала Эшли.

– Тогда ты не успеешь сделать свои и провалишь проверочную.

Эшли бросила на меня скорой взгляд безысходности.

– Кэти, если я не выполню работу за Молли – я пропала!

Она опустила голову, напряженно подпирая её рукой, и с неподражаемой быстротой принялась строчить решение задач. Я тоже склонилась над своей работой, но ни одна мысль, посвященная математике, не кружила в голове. Ее обременяло лишь письмо, присланное мистеру Ньюману. Я приходила в смятенное волнение от догадки, что содержимое письма является запоздалым счетом времен работы доктора в особняке. Смущала только дата: год, подписанный внизу третьего листа, числился 2001, тогда как мистер Ньюман погиб двадцать лет назад. Фирма, поставляющая живой товар психиатру, осталась в тени: никаких названий и обратных адресов в конверте не нашлось. Увлекаемая вдаль рассуждений я выполнила только половину заданий.

Спустя полчаса мистер Прескотт шаркающими движеньями обошел ряды и собрал работы. Пока он прилежно корпел над проверкой, изредка качая головой от недовольства, я шепнула Эшли.

– Помнишь, вчера ты рассказывала о доме Ньюмана?

Эшли быстро кивнула.

– Сегодня я нашла в почтовом ящике письмо, адресованное ему.

Карие глаза Эшли превратились в круглые сверкающие монеты.

– И что в нём было?

Пытаясь унять переполняющие эмоции, я посвятила Эшли в подробности, и по мере изложения её глаза не меняли формы. Дважды окликая нас, мистер Прескотт грозился выставить за дверь, если мы не покончим с неуместными беседами. Эшли переваривала услышанное несколько минут, мне даже показалось, она не моргала от страха.

– В параллельном классе учится Синди Викс, – после изрядной паузы шепнула Эшли. – Она давно увлекается мистикой, гаданьями и всяким таким. Наверняка она и о доме знает больше меня. Стоит поговорить с ней.

Предчувствуя скорое разоблачение странной истории, я кивнула Эшли в знак согласия и до конца урока не думала ни о чем, кроме как о том, что поведает Синди. Во время перемены нам удалось оторваться от свиты Молли Клифтон, донимающей Эшли и полностью игнорирующей меня, и договориться с Синди о встрече на Сатис-авеню вечером.

После перерыва мистер Прескотт вялым скрипучим голосом огласил результаты. Как и ожидалось, Эшли провалила проверочную, а Молли, не взирая на две ошибки, получила высший балл. Негодуя, я обернулась на Молли, которая, наслаждаясь похвалой учителя, блистала ровными зубами и рассыпалась в высокомерных взглядах, даже на тех, кто поклонялся ей, как идолу. Эшли угнулась над учебником, когда мистер Прескотт отчитывал её, удивляясь плохому результату.

– Я разочарован, мисс Митч! Если так пойдёт и дальше, можете забыть о рекомендациях в Оксфорд.

Я кипела от злобы, едва сдерживаясь, чтобы не открыть правду учителю. Но Эшли, робко посмотрев мне в глаза, словно догадалась о моих благих намерениях и испуганно покачала головой; мне пришлось смириться.

Спустя некоторое время Эшли и я покинули здание школы и встретили на порогах Молли и двух её подруг. Они сверкали дотошными каверзными улыбками, опираясь руками на мраморные перила лестницы. Я поняла, что они ни спроста здесь оказались, а их радостные лица – знамение скорой беды. Без особых предисловий мы намеривались пройти мимо, но они встали непробиваемой шеренгой, и путь к отступлению лежал через их тела.

– Митч, я едва не опозорилась во второй раз, – с издёвкой сказала Молли. – Признайся, ты специально допустила ошибки, чтоб меня подставить?

Эшли едва дышала, её лицо посерело, покрываясь красными пятнами. Не своим, заикающимся голосом она тихо промямлила.

– Нет. Я не хотела.

– Ты ведь впредь будешь внимательней, Митч, не правда ли? – переспросила Молли, вцепившись пальцами в её худосочное лицо.

Меня одолела злость.

– Оставь её в покое, Клифтон! Не нравится результат – решай сама.