— Вот, держите вашу сумочку, — голос вернувшегося Егора выдернул Влада из ступора.

Он молча сел на переднее сиденье, пытаясь собраться с мыслями. Сэм был прав, одного её взгляда было достаточно, чтобы все вокруг вдруг стало бледным, мелким и неважным. её улыбка плавила острые углы, заполняла собой кривые трещины, согревала теплом его сердце.

Когда Егор завел машину, Влад оглянулся назад и, заметив, что Аня морщится, вытягивая больную ногу, осторожно спросил:

— Болит?

— Нет, все хорошо, что ты, — её мягкий, тихий голос как будто просил прощения за суету вокруг её скромной персоны и заботу о ней.

— Врешь ведь, — тепло усмехнулся Влад. — Знаю, что болит.

Аня скромно опустила глаза и снова улыбнулась.

Всю дорогу они ехали не разговаривая. Влад боялся разрушить тот хрупкий, переброшенный мостик взаимопонимания, возникший так неожиданно, да и просто хотел дать Ане возможность отдохнуть и расслабиться. Машина остановилась у ворот её коттеджа, и Вольский, собираясь выходить, обратился к Егору:

— Не жди меня, езжай домой, я пешком дойду.

— Я в магазин заеду. Пожрать нам куплю, — бросил ему Егор.

— У вас же кухонного оборудования нет, — вдруг встрепенулась Аня. — На чем же вы готовить будете?

— Да мы всухомятку что-нибудь поедим, — добродушно признался Егор.

Аня посмотрела сначала на Егора, потом на Влада, а потом, глубоко вздохнув, взялась за сумочку.

— Ладно, спасители, пойдем, я вас ужином накормлю.

Влад сурово глянул на воспрянувшего духом Егора, явно намылившегося в гости к Ане.

— Обойдемся, — тебе отдыхать нужно. — Егор, дуй в магазин.

— Значит, моего водителя ты жалеешь, — уставившись на Влада своими огромными глазищами, поинтересовалась Аня. — А своего можно держать голодным. Какой-то ты непоследовательно добрый, Вольский. Выходите, Егор, — она протянула ему ключи от своего дома. — Длинный желтый ключ — от ворот, а два серебряных — от дома. А ты, если хочешь, можешь ехать домой и есть всухомятку, — она, задрав нос, зыркнула на Влада и демонстративно дернула ручку дверцы.

Влад одарил убийственным взглядом пожимающего плечами телохранителя.

— Иди уже, открывай. Голодающий, — мрачно изрек он, покидая салон машины. Влад злился, он увез Аню с работы, чтобы она, наконец, отдохнула, а вместо этого, из-за длинного языка Егора, будет торчать на кухне, стараясь накормить двух здоровенных лбов.

Аня попыталась протестовать, когда он снова подхватил её на руки, едва она спустила ноги на землю.

— Хватит меня таскать на себе. Я в состоянии сама дойти. Тут близко.

— Находилась уже, — недовольно буркнул Влад. — Или несу, или он сейчас поедет вместе со мной домой и будет давиться бутербродами, — предупредил он, кивнув в сторону открывавшего калитку Егора.

— Шантажист, — гибкие дуги бровей возмущенно взметнулись вверх. Глубокий вздох, и напряженное женское тело обреченно обмякло в руках Влада.

— Так-то лучше, — хмыкнул он, занося Аню во двор. — И готовим мы сами, это не обсуждается. А ты будешь сидеть и раздавать указания.

— Соглашайтесь, — подключился Егор. — Представляете, вот спросит у вас кто-нибудь: «А ты бой Вольского с Джерингсом видела?», а вы ему ответите: «А зачем на него смотреть? Чистил ваш Вольский как-то картошку у меня на кухне…»

Влад хотел шикнуть на Егора, чтобы помалкивал, но Аня вдруг рассмеялась и весело заявила:

— А пожалуй, так и скажу — мыл ваш Вольский как-то у меня сковородки… Ну, так себе, ничего особенного.

Влад пропустил мимо ушей, что он, оказывается, ничего особенного. Он не обиделся. Он не мог отвести взгляда от смеющегося Аниного лица.

…Боже, какая же она красивая, когда смеется. Обалдеть, да она подшучивает надо мной! Вау! Прогресс!

Аня, едва вошли в дом, стала давать распоряжения Егору, где включить свет, как пройти на кухню, а Влад с улыбкой нес её следом, радуясь возможности наблюдать за удивительным преображением женщины. её словно подменили: она смеялась над шутками Егора и совершенно не была похожа на ту скованную и немногословную Аню, с которой ему приходилось контролировать каждый жест и сделанный шаг.

— Анна Ивановна, приказывайте, — Егор, дурачась, приложил руку козырьком к пустой голове. — Готов приступить к наряду по кухне.

— Вы служили в армии? — Аня открыла холодильник и стала доставать оттуда продукты, всовывая их Егору в руки.

— Обижаете. Я бывший военный. Морпех.

Аня застыла с пакетом молока, покосилась на Вольского и удивленно спросила у Егора:

— А почему вы у него водителем работаете?

— Я не водитель, — страшным шепотом поведал Егор. — Я его телохранитель.