— Звонил уже, — Влад неопределенно повел бровью, криво изогнув уголки губ. — У меня возникло ощущение, что я ей навязываюсь.

— Она тебе так сказала?

Влад выровнял спину, сдобрив тяжелым вздохом ироничную усмешку.

— Что ты, она слишком хорошо воспитана для этого. Она вежливо намекнула, что устала и хочет спать.

— Так может, правда устала, спать хотела или голова болела? Да мало ли что? Женщины существа хрупкие и нежные, а ты себе напридумывал бог весть что… Ты разговаривал с ней после этого?

— Нет, — покачал головой Влад. — Не хотел показаться излишне назойливым.

— Так в чем дело? Позвони поговори! — Сэм настойчиво сжал запястье Влада, игнорируя недоверчивый скепсис на его лице. Позвони. Вот сейчас прямо возьми и позвони, иначе так и будешь бегать по рингу, как полудохлый опоссум.

Влад нехотя вытянул руки, и Стюард стал быстро расшнуровывать перчатки, а потом освобождать ладони Вольского от бинтов.

Проследовав в раздевалку, Влад вытянул из кармана куртки телефон, в нерешительности гипнотизируя экран. После последнего разговора с Аней у него все валилось из рук, и настроение было из ряда вон паршивое. У него возникло чувство, что Аня не просто не хотела с ним разговаривать, а откровенно пыталась от него отделаться. Он не звонил ей уже несколько дней и то, что она не перезванивала, лишь подтверждало его мрачные подозрения.

Влад понимал, что мучает себя, но ничего поделать с собой не мог. Он влип. Влип окончательно и бесповоротно. Куда бы он ни шел, чтобы ни делал — повсюду была Аня — в каждом вздохе, в каждом мгновенье, в каждой потаенной мысли. Он болел ею: тяжело, мучительно, неизлечимо. Одного её слова и взгляда было достаточно, чтобы избавить от терзающей сердце боли или продлить затяжную агонию. Его ломало, как наркомана, когда не видел и не слышал её больше дня. Сильнейшая зависимость, все время смотреть на её фото на телефоне вошла в привычку, и он даже не замечал того, как машинально водит пальцем по экрану, ласково касаясь её любимого лица.

Глубоко вдохнув и выдохнув, Влад наконец нажал кнопку вызова. Секундная тишина и… механический голос робота — «абонент временно недоступен» тяжелым толчком отозвался в сердце. С трудом выждав несколько минут, он перезвонил опять, а потом, как помешанный, с цикличной периодичностью звонил ей снова и снова, но Анин телефон, неизменно, вещал одну и туже заунывную фразу.

Стараясь не думать о плохом, Влад набрал номер Егора и, проигнорировав его веселое приветствие и отпущенную следом шутку, деловито поинтересовался:

— Егор, ты Аню сегодня видел?

— Сегодня нет. Она дома сидит — на работу не поехала, — растеряно отчитался Егор. — А что?

— Почему? — Влад встревожено поднялся с лавки нервными шагами, меряя тесное пространство раздевалки.

— Откуда я знаю, почему? — удивился Егор. — Два дня её водитель туда и обратно возил, а сегодня почему-то не приехал.

— А ты где сейчас? — спросил Влад.

— На хате у тебя. Тут мебель привезли, я за разгрузкой наблюдаю, а то знаю этих шаромыжников, сейчас что-нибудь разобьют или поцарапают.

— Хрен с ней, с мебелью, — вскинулся Влад. — Дуй быстро к Ане домой и пробей что с ней. Только осторожно.

— Понял, — хмыкнул Егор. — Уже иду.

Влад еле дождался звонка друга, а когда тот сказал, что Аня не открыла дверь, по спине пробежал липкий холодок страха.

— Босс, что ты сквозняк гоняешь? — попытался успокоить его Егор. — Может, она уехал в город, пока я за грузчиками следил.

— У неё телефон не отвечает, — Влад ничего не мог поделать с дурным предчувствием, засевшим в сердце острой занозой. — Такого раньше никогда не было.

— Ну мало ли… — потянул Егор. — Разрядился. Бывает и такое.

— Егор, поезжай в её офис, проверь, там ли она? — попросил Влад.

— Влад, ты вроде паранойей никогда не страдал? Чего всполошился? Она ведь не домохозяйка, а деловая женщина. Ты же знаешь, какой у неё плотный график работы…

— Егор, — не дал другу договорить Влад. — Прошу тебя, попробуй найти её. У меня что-то на душе не спокойно.

— Ладно, — вздохнул мужчина. — Не копти. Найду я твою Аню.

Друг связался с Владом через несколько часов, мрачно сообщив, что Ани в офисе нет, и как удалось разузнать у охранника, она приболела и осталась дома. Вернувшись в поселок, он несколько раз пытался безуспешно дозвониться до неё через домофон, но дверь так никто и не открыл.

У Влада началась паника. Впервые в жизни, от напряжения у него внутри все тряслось и сжималось с вибрирующий ком. Забив на то, сколько потеряет денег, за оплаченную аренду зала, он, отменив на ближайшие несколько дней тренировки, помчался в аэропорт.

Не сомкнув за все время полета глаз, Вольский потеряно сверлил взглядом иллюминатор, содрогаясь от мысли, что с Аней могло что-то случиться. Из самолета он вышел взвинченным и взбудораженным до предела, и впервые в жизни на просьбу таможенников дать автограф отреагировал агрессивно. Его раздражало все, что отвлекало от главной цели — побыстрее добраться до Аниного дома и выяснить что с ней.