Они подскакали к гроту, один – рыжеволосый, коренастый – крикнул:

– Здесь нет! Может, не поздно?

Они пронеслись мимо кустов, буквально в полуметре от нас. Ольга вздрогнула и дернулась спросонья. Я молча прижал её к земле, зажимая рот. Не уверен, что кентавры дружат с людьми, и что они поверят в "великую богиню" Афину-Олю. Девушка замерла, глядя на этих мутантов. Я убрал руку: кричать от неожиданности Ольга явно не собиралась.

– Потрясающе! – возбуждённо прошептала она, когда кентавры скрылись за деревьями. – Значит, они действительно были! Подвиги Геракла, кентавры… И циклопы, – еле слышно, упавшим голосом добавила Ольга.

Я проследил за её взглядом. Из-за деревьев показалось высокое мускулистое существо в набедренной повязке, похожее на человека. Мощный торс, тонкая шея и круглая лысая голова с плотно прижатыми к ней ушами. Там, где у нормальных людей должны быть глаза, не было ничего, кроме морщинистой кожи. Зато на лбу, прямо над приплюснутым носом располагался здоровенный круглый глаз без ресниц. На плечах урод тащил окровавленную тушу, в руке – увесистый топор. Ещё один мутант!

– О, Боже! – выдохнула Ольга.

Я пригляделся и тихо чертыхнулся: циклоп нёс к гроту мёртвого кентавра. Видимо, его-то и искали те трое. Надо же, разминулись всего на минуту-другую.

– Зачем ему кентавр? – прошептал я.

– Видимо, чтобы сожрать, – поморщилась Ольга. – Циклопы были людоедами. Вообще-то в мифах о них говорится, как о великанах, а он просто высокий… – она сглотнула. – Надеюсь, это существо не будет завтракать здесь, а то меня стошнит.

Меня тоже слегка замутило. Смотреть, как один мутант будет разделывать и жрать другого, совсем не хотелось. К нашему облегчению, циклоп утащил добычу в грот. Нам не было его видно, но вскоре донеслись тошнотворные звуки – удары топора, треск костей, чавканье. Запахло сырым мясом. Кажется, теперь я нескоро захочу шашлыка.

– Надо отсюда выбираться, – прошептала Ольга.

– Зачем? – я растянулся на земле рядом с ней. – Место безопасное, нас не видно. Вряд ли тут будет много прохожих, разве что кентавры встретятся с циклопом.

– Я не хочу, чтобы он нас съел, – прошипела девушка.

– Вот и не паникуй, – оборвал я. – Не вылезать же сейчас, когда он рядом. По идее, любому существу требуется время, чтобы переварить пищу. Трапеза у циклопа обильная, голода он какое-то время испытывать не должен. Может, и спать завалится. После сытного обеда.

Бледная Ольга потёрла рукой горло. Её явно мутило.

– Всё, твоя очередь сторожить. Всё равно не уснёшь, – я подложил под голову руку, а другой рукой прижал к себе мешок так, чтобы можно было быстро достать пистолет.

– Ты что, сможешь спать, когда тут такое?.. – даже в шёпоте девушки слышалось изумление.

Я блаженно улыбнулся и закрыл глаза. Если повода будить меня не будет – впереди несколько часов сна.

Вскоре я уже видел, как Лернейская гидра с аппетитом жуёт обманутого мной брата криминального авторитета, приговаривая: "Пищ-ща!" Я стрелял в неё из пистолета, а её головы только смеялись и шипели: "Обедом будеш-ш-шь". Оля скакала куда-то на кентавре, а я бежал за ней, но никак не мог догнать. Зато из-за дерева вышла секретарша денежного мешочка в одной набедренной повязке и интимно промурлыкала:

– Чай, кофе, или десерт?

– Десерт!

Я схватил её, протянул к себе податливое тело, пришёлся руками по высокой груди, по бёдрам… И тут кто-то довольно сильно толкнул меня в плечо и совсем не интимным шёпотом потребовал:

– Просыпайся!

Я с трудом приоткрыл глаз. Ещё светло. Вокруг тихо. Даже одноглазого мутанта не слышно.

– Что тебе надо? – хрипло буркнул я.

– Это тебе что-то надо, – едко ответила Ольга. – Руку убери!

Я с трудом сообразил, что моя рука с мешка перекочевала на бедро девушки. А неплохо было бы сделать сон явью. Вряд ли Оленька рискнёт особо сопротивляться, когда по соседству расположился одноглазый людоед с топором.

– А если не уберу? – шепнул я.

Рука скользнула ниже, к краю уже подпачканной травой и пылью белой хламиды. Я ощутил под пальцами неожиданно нежную кожу. Ольга вздрогнула, в её глазах заплескался страх.

– Мы же договорились, – прошептала девушка.

– Что, совсем не нравлюсь? – хмыкнул я.

Теперь моя рука перемещалась по её бедрам уже под хламидой. Да, фигурка у Оленьки что надо. Второй рукой я притянул её к себе поближе. Жаль, девушка оставила на себе нижнее бельё.

Ольга молчала, не сопротивлялась, только глаза девушки немного сузились.

Я с удовольствием прошёлся пальцами сверху по её груди – одновременно упругой и мягкой, – коснулся губами шеи, снова вернулся к бедрам.

– Так всё-таки нравлюсь? – не удержался, спросил, когда уже собирался сдвинуть в сторону полоску стрингов.

– До этого нравился, – сухо прошептала Ольга.

– А сейчас в чём дело?

– Ни одной нормальной женщине не понравится изнасилование, – ответила она.