Приняв горячий душ, наскоро обтираюсь полотенцем и выхожу из ванной. Но, не успев добежать до спальни, натыкаюсь на строгий мамин взгляд.

– Лукас да Силва, ты сегодня не ночевал дома, – мама стоит в двух шагах от меня, скрестив перед собой руки. Вопросительно изгибает брови и, слегка прищурившись, смотрит на меня в упор. А я, стоя в одном полотенце, повязанном на бедрах, ощущаю себя, словно на допросе у следователя. Черт, не удалось избежать столкновения с местной властью.

– Мам, привет, мне некогда, – разворачиваюсь, и спешу к себе. Но сегодня вариант побега не срабатывает, и, пройдя в комнату, я вижу, что мама следует за мной.

– Лукас, может, ты прекратишь вести себя, как умалишенный подросток?! Не хватало мне после твоих ночных похождений оплачивать аборты юным проходимкам.

– Мам, насчет юных проходимок, можешь быть спокойной, они не в моем вкусе.

После моей фразы воцаряется минутное молчание. Повернувшись, вижу, что мама замерла с вытянутым от удивления лицом. Потому что еще никогда никто не позволял себе такой наглости, как открыто перечить ей.

– А вот проходимки в самом расцвете сил… это да, – улыбаюсь, и падаю со всего маху на кровать. О, чудо, мягкая постелька и здоровый сон.

– Твой юмор – плоский и глупый! Весь в отца своего! – она морщится и захлопывает дверь.

– Да уж лучше в отца, чем в муженька твоего, – хочется мне сказать ей, но я молчу. Ибо с тех пор, как я начал общаться с папой, и более того, год назад поменял фамилию и имя на его родословную, мама особенно болезненно реагирует на любое упоминание об отце. Слышится непродолжительный стук в дверь, после которого та снова открывается.

– Тебе твой испанский дружок звонил, сказал, что ты включен в стартовый состав Гран При… Я надеюсь, ты сдержишь обещание, и не смоешься раньше времени к своему папаше, – столько желчи и неприязни в ее словах. Меня вообще иногда сомнения берут, что я ее сын.

– Обещал, значит, не уеду раньше, – цежу сквозь зубы и обессиленно прикрываю глаза, желая, чтобы эта женщина оставила меня в покое.

– У Киры завтра день посещения. Я не смогу поехать, надеюсь, ты не бросишь сестру в одиночестве, – говорит она тоном, не терпящим возражений.

– Я в курсе, мама, можешь, как всегда, не беспокоиться, – отвечаю, не открывая глаз.

– Не дерзи матери, можно подумать, я перед вами в чем-то виновата!

– Нет, мама. Продолжай и дальше закрывать глаза на все проблемы и подтирать зад своему дражайшему муженьку.

– Лука! Закрой свой рот! – ну, вот, в ход пошло старое имя, значит, мать очень зла.

– С радостью, а ты закрой дверь, пожалуйста, – улыбаюсь и, дождавшись хлопка, переворачиваюсь на живот и проваливаюсь в глубокий сон. Мне снится какая-то белиберда. Как будто моя голова – огромный колокол, по которому вот уже несколько минут неустанно молотят какие-то недоноски огромными металлическими кувалдами, отбивая ритм песни Guano Apes «Loard of the Board». И вправду, что за обезьянье дерьмо… Еле приоткрыв правый глаз, понимаю, что над ухом разрывается мой телефон. Граф, чтоб его…

– Да, – мой голос звучит, словно из могилы.

– Бро, ты, что, спишь еще? – слишком бодрым и радостным тоном отвечает Граф, и это наводит меня на мысль, что для друга праздник продолжается.

– Нет, я умер, – падаю снова на подушку, держа телефон около уха.

– Не гони, шумахер, поехали в Старый замок, там сегодня какая-то рок вечеринка!

– Старый замок? Лет сто там не был… я, вообще-то, собирался в Гараж пойти, поработать, ну, или на крайний случай, в зал сходить?

– Чувак, судя по голосу, ты в таком состоянии, когда тренировка скорее добьет, чем поможет. А в Гараже ты тупо уснешь на заднем сидении своей Фэрри. Поехали, накатим, да и найдем там, с кем потренироваться.

– Хрен с тобой, заезжай, – понимаю, что в случае с Графом проще согласится.

– Э! Не, чувак, я уже хороший, – смеется в трубку Граф, а я несколько раз успеваю пожалеть, что согласился.

– Скотина ты, вот для чего меня позвал!

– Мда. Ты, кстати, чего Катюху у меня забыл? – как можно более небрежным тоном интересуется друг. А я могу руку на отсечение отдать: у них точно был секс этой ночью. Да мне, в общем-то, все равно. Я это предполагал, иначе бы не смылся в одиночку с его тусовки. Вообще у моего друга есть одна дурная привычка. Любит он проводить время с моими бывшими… и не только. И даже если до проявления моего интереса к той или иной особе ему было все равно на нее, то стоит мне переспать с красоткой… все… бедняга становится целью номер один для Графа. Сколько ни боролся с его недугом, ничего не помогает. Ни словесные методы убеждения, ни физические. Так что, проще смириться. Да и, честно говоря, я по этому поводу никогда особо не грузился. Не ругаться же мне с другом из-за них. Тем более, что после Аньки даже желания нет заморачиваться на всю эту чушь с отношениями.

– Тебе оставил, подустал я от Катюхи, – говорю на полном серьезе, потому что после Графа нет абсолютно никакого желания принимать Катьку снова в свою лигу.

– Зажрался ты, чувак, ладно, заберешь нас через час.

Не понимая вообще, для чего я тащу свой уставший зад на эту вечеринку, поднимаюсь с кровати и, испытывая нечеловеческие усилия, одеваюсь и выруливаю в гараж. За рулем хоть как-то прихожу в себя, и уже через полчаса стою под домом Графа. Через несколько минут из подъезда выпрыгивают Граф, Рыжий и Катька, на которую я даже не смотрю. Ухмыляюсь сам себе, потому что чувствую абсолютное спокойствие и уверенность, что с сегодняшнего дня для меня этой девушки не существует.