— Все так, — согласилась я. То, что говорил некромант, было страшно. Но тогда я выбрала мертвого коня лишь по одной причине: рядом с Рейвом мне было не страшно.

— Сейчас перед тобой не менее простой выбор. Я всего лишь возвращаю то, что принадлежит мне по праву. И ты не должна бояться.

Темные глаза цвета горячего шоколада прожигали насквозь. Они казались такими же, как и прежде. Словно ничего и не изменилось. И мне нужно лишь протянуть руку, чтобы вернуть его, моего Рейва.

Но это было не так.

— Что ты решила? — спросил некромант, когда молчание затянулось.

Я глубоко вздохнула. Мне бы хотелось передумать. Но я уже увидела смерть. И ее лик мне не понравился. Я не хотела видеть больше. В глубине души у меня еще теплилась надежда, что все можно вернуть на свои места. Что я смогу убедить Рейва оставить эту гиблую затею с переворотом и обороной замка. И тогда он никому не сможет причинить вред. И его самого не убьют…

— Я не передумаю.

Рейв сжал зубы, бросив:

— Что ж, это твой выбор. Но из замка ты не выйдешь.

С этими словами он просто развернулся и пошел прочь, оставив меня одну на крыше самой высокой башни Файрел.

Ангелина

Через некоторое время я спустилась из башни вслед за некромантом. На выходе меня уже ждали два гарнизонных стражника, которым, оказывается, было велено проводить меня в покои.

— Я теперь узница? — спросила, не поверив своим глазам.

— Ну что вы. Ни в коем случае, — ответил один из них. — По территории дворца вы можете перемещаться свободно. На улице же вас всегда будут сопровождать двое воинов. Стража оповещена. А за границу комплекса Файрел выход запрещен.

— Вот как… — протянула я.

Что ж, вероятно, кому-то это показалось бы возмутительным. Кто-то, может быть, решил бы, что его отвратительным образом лишили свободы. Со мной все было иначе. Мне мало того что было некуда идти. Так я и не собиралась уходить. У меня в голове потихоньку начали вертеться шестеренки мыслей, как избежать кровопролития и повлиять на короля мертвых. А для этого мне необходимо было оставаться рядом.

Таким образом, я хоть и не была на стороне Рейва, не была и против него. Оставалось только, чтобы и он это понял.

Однако нашлось и то, что меня расстроило. Как оказалось, в наших общих с некромантом покоях его вещей не осталось. Только мои бесчисленные наряды, купленные им. Только шарфики, пояса и платья.

Неожиданно это оказалось очень грустно. Хотя после того, как я отказалась поддержать его, этого следовало ожидать.

Зомзома тоже нигде не было. Вероятно, слуга последовал за своим хозяином. Впрочем, по зомби с его неподвижными мертвыми глазами я вряд ли буду скучать. Хотя иногда он казался даже забавным.

Незаметно прошла сперва первая половина дня, затем и вторая. Я прогулялась по опустевшему дворцу, и оказалось, что большая часть именитых гостей, прибывших на свадьбу Герхарда и Ливии, убрались из Файрел. В самом замке остались лишь несколько особенно древних дворянских родов, которые неожиданно стали поддерживать притязания Рейва. Они поглядывали на меня с интересом, если мы случайно встречались в коридоре. Но заговорить со мной никто не решался.

В особняке для гостей и вовсе было пусто.

К вечеру я вернулась к себе. Приближалась ночь, а мне так и не пришло в голову ни одного ответа на вопрос: «Что делать дальше?».

С легкой грустью я упала на диван, заметив, что в камине уже потрескивает огонь. Видимо, замковые слуги постарались в мое отсутствие. Взгляд сам собой скользнул по комнате в поисках подноса с ужином и неожиданно остановился на прикроватной тумбочке. Там на маленьком конверте лежала шкатулка из черного бархата, обитого серебром. Я никогда не видела ничего подобного. Ткань казалась потертой, а серебро почти не блестело — так много раз этим предметом пользовались. Однако, несмотря на все это она сохранила удивительный в своей старинной красоте вид.

Сердце пропустило удар.

Я протянула руку и открыла шкатулку. На черной подушке лежал крупный женский перстень с алым камнем. Рубин в форме драконьего клыка, ограненный, наверное, сотней граней блестел, как звезда. А на ободке кольца с двух сторон от камня были выдавлены аккуратные, улыбающиеся черепа. На оборотной стороне было выгравировано одно единственное слово: «Эридан».

Дрожащими пальцами я взяла украшение и тут же стала открывать конверт. На белой бумаге сверкали темные как ночь буквы: