Шрифт:
И я плюнул на это все.
Мы зашли в бар. Два огромных амбала в костюмах встали плечом к плечу.
— Кто вы такие? — механическим голосом спросил один из них.
На что Америка красноречиво ответила, швырнув две тысячные бумажки на пол.
Амбалы расступились, но не отстали.
— Откуда у вас столько денег? Выглядите вы не как обычные посетители.
Обычные посетители были одеты в дорогущие костюмы и платья, из ушей жен богачей длиннющими гроздьями свисали бриллиантовые серьги. Все сверкало и переливалось— шик.
— Я— девушка Канье Копта, а это— наш общий друг. Вы, должно быть, знаете, что все это здание построено на деньги его родителей?
Америка врала, я чувствовал. Но молчал, делая как и она— презрительный и высокомерный вид.
Секьюрити смутились и пропустили нас.
— Бутылку самого дорого коньяка, который у вас есть, и мы уходим.
Публика молча смотрела на нас— обычных подростков в обычной одежде, но с пачкой денег. Последнее решало все.
Официант в белоснежной рубашке принес нам среднего размера бутылку светло-янтарной жидкости. Америка кинула на прилавок всю пачку, взяла бутылку и пошла на выход. На ходу она обернулась и небрежно кинула официанту:
— Сдачу оставьте на чай.
И величественно удалилась.
Я пошел за ней следом. Она запрыгнула в огромный кузов джипа и откупорила бутылку.
— Твое здоровье, — я не успел и рта открыть, а она уже сделала мощный глоток.
Я решил, что все вопросы нужно задавать сейчас, пока она еще трезвая.
— Ты не думала о том, что вредно так каждый день напиваться?
— Думала.
— И все равно продолжаешь?
— Подростковый алкоголизм. Либо ты пьян, либо ты в депрессии. Я выбираю первое.
— Что-то я не заметил, чтобы ты в школе выглядела депрессивной.
— Потому что у меня есть фляжка с виски, которая всегда со мной.
— Хорошо. Ладно. Но почему не все должны пить, чтобы не впадать в депрессию? Я вот, например, чувствую себя гораздо лучше на трезвую голову.
— Потому, что кто-то нормальный, а кто-то нет.
— Объясни.
— Знаешь что? Из-за тебя я эту бутылку до утра не прикончу. Так что давай так: ты вопрос, я ответ, я делаю глоток.
— Ок'ей.
Она сделала щедрый глоток.
— Ты хоть понимаешь, что портишь свою жизнь?
— Понимаю. Я делаю это потому, что хочу ее укоротить.
Она еще раз отпила.
— Укоротить?..
— Ну да. Я хочу умереть.
Она сказала это так легко и просто, словно я спросил ее о погоде. Я сглотнул. Мне стало страшно.
— Но зачем тебе умирать? У тебя есть все! Ты красивая, умная, с классным чувством юмора, живешь не бедно, у тебя есть родители…
Я запнулся, осознав свою ошибку. Америка усмехнулась— она хотела, чтобы это выглядело также легко и просто, но я уже увидел блеск слез в ее глазах.
— Родитель, Джеми. Родитель. Отец. И в этом вся загвоздка.
Я облизал губы. Я знал, что можно сейчас сказать, но это был ужасный риск испортить отношения с Америкой навсегда.
И все же я попробовал.
— А ты… Не думала, что если поделиться горем с другим, тебе может стать легче?..
Она больше не отпивала из шикарной граненой бутылки. Америка равнодушно помотала кистью руки, в которой сжимала горлышко бутылки— создалось впечатление, что ее ничего в мире больше не интересовало, даже алкоголь.
— Нет. Не думала. Поэтому…
Она все-таки снова приложилась к бутылке, но уже не так. Америка не запрокидывала вверх голову, не залихвацки переворачивала бутылку, не закрывала глаза от удовольствия когда обжигающий напиток скользил ей в горло. Просто наклонилась к горлышку и чуть-чуть отхлебнула.
— …поэтому выслушай меня. Пожалуйста.
Глава 5
— Вся соль состоит в том, что эта история с алкоголизмом длится уже три года.
Когда мне было тринадцать, мы поехали в Лос-Анджелес. Мы— это я, мама и папа. Моя настоящая мама. Я копия она. У меня все от нее, и внешность, и характер. И привычки те же…
Мы сняли номер в хорошеньком небольшом отельчике и просто отдыхали как любая другая семья. Без приключений, но тоже весело. Ходили по городу, ели мороженое… Классно.
Но вот пришел момент, когда я впервые увидела некую Эмили. Она была очень красива— фигуристая, с густыми волосами И волевым лицом. Да, та самая шлюха, которая живет со мной и отцом под одной крышей.