Эдвин сложил ладони между колен.

– Я осознаю, что это было неуместно, - сказал Эдвин с сожалением.

– Но её обвинения возмутили меня. Они - влюбленные мальчики, не нацисты или демоны. И у них были предшественники. Солдаты Древней Греции...

– Эдвин.

– Да, вернемся к нашей теме. мисс Майер повела себя так, словно сам дьявол явился в школу. Это абсурд, абсолютное безумие. И мальчики не заслужили слушать все это. Они ученики Маршала. Они заслужили наше уважение и поддержку. Я тотчас отослал мисс Майер собирать вещи.

– Ты никогда не говорил в школе, что она была уволена?

Эдвин покачал головой и откинулся на спинку дивана.

– Я не мог. Это вызвало бы много вопросов среди учеников и сотрудников. Я пообещал мальчикам, что буду хранить их тайну до самой смерти и после неё. Я сказал, что мисс Майер покинула нас ради замужества. Что было не совсем ложью. Она была помолвлена с мужчиной из её церкви. Никто не просил объяснений.

– И затем появилась я.

– Это то, чему я очень благодарен, - Эдвин взглянул на неё и улыбнулся.
– Я хотел рассказать тебе правду, Гвендолин. Я просто не мог. Надеюсь, ты понимаешь почему.

– Я понимаю, ты ужасно благородный человек.

– И ты прощаешь меня?

– Конечно, нет, - ответила она.
– Я имею в виду, что ты поступил правильно. Это моя вина, что не поверила тебе. Теперь буду. Ты прощаешь меня?

– Нет, - ответил он и положил руку ей на колено.
– Ты поступила правильно. На твоем месте, я был бы столь же подозрителен и обеспокоен благополучием учеников.

– Значит, мы оба были правы. Такого просто не может быть. Это место, должно быть, волшебное, - произнесла она, окинув взглядом комнату.

– Именно так я и чувствую себя с тех пор, как ты здесь появилась, - Эдвин дотронулся до её лица. Она сняла с него очки и положила их на стол.

– Может, пойдем сотворим волшебство в твоей спальне?
– просила она, жар, исходящий от его ладони проник в ее кожу и распространился по всему телу.

Эдвин вздохнул и забрал руку с ее лица.

– В чем дело? Эдвин?
– выпытывала Гвен, неожиданно испугавшись.

– Как бы сильно мне не хотелось этого, а я уверяю тебя, Гвендолин, я хочу этого. Мне кажется, что продолжать наши отношения будет плохим примером для школы. Благодаря твоему… энтузиазму в прошлую пятницу, они знают, что мы - любовники. Я не знаю, как мне научить их быть джентльменами, если у меня интрижка с одним из учителей без помолвки и каких-либо обязательств между нами.

Сердце Гвен ухнуло вниз.

– То есть ты хочешь сказать, что мы должны перестать видеться из-за твоего чрезмерно развитого чувства долга и благородства?

– Нет, - продолжил он и переместился с дивана на пол. Встав перед ней на колени, он взял её за руку и поднес её к губам.
– Я говорю, что я почту за честь предложить тебе руку и сердце.

– О, Боже мой, - произнесла Гвен, ее глаза округлились, а внутри всё перевернулось.
– Ты серьезно?

– Никогда в жизни я еще не был так серьезен. Я никогда не любил прежде. И появилась ты, и это произошло - я любим и люблю. Я молюсь, чтобы это никогда не закончилось. Когда мужчина видит в этом мире что-то хорошее, он должен чтить это и лелеять, и оберегать. Я смотрю на тебя и вижу кое-что доброе и прекрасное. Позволь мне почитать и баловать и защищать тебя. И любить тебя. Навсегда. Ты скажешь "Да"?

Гвен уставилась на него, переполненная радостью и страхом, шоком и желанием. Она потеряла дар речи, голос, способность мыслить. Ей понадобилась вся её мощь, чтобы собраться с силами и произнести одно единственное слово Эдвину в тот момент. Но в итоге она смогла и произнесла правильное слово.

– Да, - ответила она. И хотя она знала, что это было безумием - помолвка с тем, кого знаешь только две недели, "да" было правильным ответом, единственным, и другого не было. Но она знала, что здесь она на своем месте, ее место - в этой школе и рядом с Эдвином, навсегда.

Он достал кольцо из кармана, изысканный ободок, увенчанный блестящей белой жемчужиной. Он надел его ей на палец, и оно подошло ей, словно по волшебству было отлито для её руки.

Она обхватила руками слишком красивое лицо Эдвина и поцеловала его, будто от этого зависела её жизнь. И он целовал и целовал её в ответ.

– А теперь мы можем пойти в твою спальню?
– спросила она.

– Тебе даже нет необходимости спрашивать.
– Эдвин встал и притянул ее к себе, целуя ее всю дорогу до двери спальни. Она дотянулась до ручки.
– Погоди.

– Подождать?
– спросила Гвен.

– Ты ведь согласилась на мое предложение не для того, чтобы я занялся с тобой любовью?

– Нет, конечно, нет. Не полностью, во всяком случае.
– Она улыбнулась ему.

Эдвин распахнул дверь и внес Гвен в спальню. Она присела на край и Эдвин встал перед ней. Он наклонился и снова поцеловал ее, как будто прошла целая вечность с тех пор, как она была в его спальне в последний раз, а не просто несколько дней. Это казалось вечностью. Больше она не пропустит ни одной ночи, не разделив постель с Эдвином. Никогда, если это будет зависеть от неё.