Воздух над источником замерцал.

Нужно сделать всего несколько шагов.

Я выпустила и втянула когти. Выпустила и втянула. Сердце билось в унисон с искореженной мелодией фонтана. Один шаг, два… Поднять руку, выпустить когти, и пусть Эол решает жить магу или умирать.

Возможно, он этого ждал, а возможно, что и нет. Я не смогла проверить. Не дошла. Вспоротый над чашей воздух вдруг вывернулся, и в мутном белом проеме появилось что-то подвижное, словно капля металла, что скользит по желобу в кузнице. Что-то такое же живое. И такое же мертвое.

— Я склоняюсь перед Пастырем, — громко выкрикнул Дамир, голос мага дрогнул.

Три фигуры на самом деле склонились. Стоя за спиной Действительного, я зачем-то подняла глаза выше. Не могла не поднять и не взглянуть на прореху мира. Так же, как и Ксанка накануне свадьбы не могла не смотреть на купание мужиков без нательных рубах, знала, что это плохо, но все равно смотрела. И я вместе с ней.

Что-то возилось там, что-то похожее на отлитое из металла насекомое. Нет, на целый рой насекомых. Несколько подвижных усиков, заканчивающихся крючками, зацепились за прореху в мире. В фонтан закапало что-то черное, словно деготь, такое же тягучее, отчего сила теперь стала походить не на чистую родниковую воду, а на грязную лужу.

Я не могла пошевелиться, не могла даже поднять руки, забыв, что они у меня есть. А могла только смотреть. Наверное, так же открыв рот, я буду пялиться на радужные облака у престола Эола, или, что еще вернее, на горящие костры у изножья трона Рэга.

Дыра в мире рывком расширилась, и в наш мир потекла грязь. Другого слова у меня не было. Если дасу походили на пролитые чернила, то пастырь, или кто там к нам пожаловал, больше напоминал ил со дна торфяного озера. Ил, в котором копошились насекомые — может, черви, а может, навозные мухи.

Можно бороться с врагом, можно сражаться со зверем, можно драться с тенью, но как, во имя богов, воевать с грязью?

Эол, я сжала непослушную руку. Надо ударить, надо сделать хоть что-то, пока вся эта мерзость не вытекла в наш мир. У нас своей пакости хватает. Я не знала, что делают остальные, не видела ни Вита, ни лучника, надо бить самой.

— Требую платы, — выкрикнул Дамир, и грязь замерла. — Требую платы,— куда менее уверенно повторил он, но все же нашел в себе силы закончить: — Требую платы!

И вот тут я пожалела, что подошла близко. Потому что, пастырь посмотрел на Дамира. Не спрашивайте как, раз у него не было глаз. Я лишь ощутила на себе пристальное внимание. Изучающее и даже немного равнодушное. Так мы смотрим на жука-скардеца с радужными крыльями, вроде и диковинка, но по большому счету бесполезен.

— Желай! — проскрежетала «грязь».

И от ее голоса мне захотелось завыть. Именно такой голос мы слышим темной ночью, не успевая проснуться от кошмара, когда кожа покрыта испариной, а сердце сжимает невидимая холодная рука. Это длится всего лишь миг. Но в этот миг человек готов орать от ужаса.

— Хочу стать магом среди магов. Хочу, чтоб меня боялись, хочу… — Дамир говорил торопливо, запинаясь, словно никак не мог решить, чего именно он хочет, хотя, я думаю, желание обдумывалось не один день и даже не один месяц. Он знал, чего хочет, но ночной кошмар владел и им. — Я хочу стать магом над магами. Получить все и сразу. Хочу стать зеркальным.

Действительный мог попросить все, что угодно, мог стать сильным, мог стать верховным, мог стать первым советником короля, мог… на большее у меня не хватило фантазии. Но он попросил о проклятии. О моем проклятии.

Как-то не так я смотрю на жизнь.

Грязь шевельнулась, лениво перекатилась, очередной сгусток шлепнулся вниз…

— Хочешь? Тогда пей.

— Что пить?— спросили мы одновременно с Дамиром, только он вслух, а я мысленно.

И так же вместе посмотрели на шматок грязи, что упал к подножию фонтана. В грязи что-то шевелилось.

— Пей!

Если взгляд безглазого пастыря не давал мне двинуться с места, то голос проник под кожу, заставляя содрогнуться. Он развеял мою нерешительность, разогнал странный ступор, в который я впала, едва увидев, как расходится прореха мира.

— Пей!

Времени не осталось. Затылок Дамира был так близко. Я замахнулась, выпуская когти. Сердце замерло. Миг до атаки…

Но вместо этого досталось мне.

Кто-то толкнул в бок, и мой удар провалился, лишь слегка задев плечо Действительного. Я развернулась, краем глаза замечая блеск стали. Чаровник, что убил Тамита, замахнулся снова. Я упала, перекатилась ему под ноги, поднимая руку... Он выругался и отскочил, не подпуская меня ближе и продолжая отмахиваться ножом. Не дурак, знает, что лишь одним касанием я могу закончить его путь чаровника.