Шрифт:
– В сумочке?
– Не обязательно. Показать, как его скрытно носить?
Неожиданно мне стало интересно, так необычно, ночь, Ольга и пистолет на столе, совсем как в кино. Сон окончательно пропал.
– Покажи.
Ольга встала и велела.
– Отвернись.
Послушно отворачиваюсь к окну, слышен шелест, как будто она что-то делает с платьем.
– Поворачивайся.
Смотрю во все глаза, Ольга спокойно стоит, сложив руки спереди, пистолета не видно. Сдаюсь, развожу руками.
– Где он?
В следующую секунду она разворачивается боком ко мне, левая рука взметает вверх подол платья, правая ныряет под него к поясу чулок и... Пистолет твердо смотрит в цель. Я просто ахнула от этого зрелища, вот это да...
– Так прямо за поясом его и носят?
Ольга уже оправила платье и убрала пистолет обратно в сумочку. Подумала и достала из нее маленькую кожаную кобуру с плоским металлическим крючком.
– Вот, смотри. Это крепится к поясу чулок, очень удобно и совсем не мешает.
Я только головой покрутила, разглядывая диковинку.
– А что у тебя ещё есть в сумочке?
– невежливо так спрашивать, но уж очень стало любопытно.
Ольга с лукавым видом фокусника заглянула внутрь, запустила руку... И на ее протянутой ладони золотистыми бликами заиграла горсть патронов. Ну и ну... Целый арсенал с собой носит... Взяла один патрон и поднесла его к глазам, невольно засмотрелась на его совершенную форму, на блеск отполированного металла. Ольга с улыбкой наблюдает и негромко произносит, поняв.
– Да, Берта, оружие очень красиво, им можно любоваться, как произведением искусства.
Вернула ей патрон, улыбнувшись в ответ. Да, она права, но... Лучше всё-таки повесить на стену картину, а не пистолет. У нас в Бильце в домах охотников немало оружия, но на нашей ферме его никогда не было. Но не буду это говорить Ольге, не хочу ее обижать, она ведь от всего сердца...
– Ты и под платьем, бывает, его носишь?
– Да, это совсем незаметно, правда, выхватывать неудобно и неприлично выглядит.
Она смеётся и я тоже захихикала, представив себя, как рраз... Платье вверх и я с пистолетом! Ужас какой... Смеюсь уже вовсю.
– Когда доходит до стрельбы, не до приличий, знаешь ли...
Мне стало очень любопытно, ну очень... Решаюсь и спрашиваю.
– Ольга, а... Ну... Тебе приходилось?
Ее взгляд вдруг стал таким... Таким... Как провал куда-то... Такое я уже видела. В глазах Клайда, когда я решилась спросить его о том же. И так же, как он, Ольга закончила незаданный вопрос сама, почувствовав мою нерешительность.
– Стрелять и убивать?
Молча киваю. Она помолчала немного, глядя на тихо мерцающий огонек лампы.
– Да, Берта. Приходилось. Я убивала.
Она вдруг вскинула на меня заледеневшие глаза и твердо закончила.
– Так было надо. И я убила куда меньше, чем хотела.
Так было надо. Этими словами ответил мне Клайд, на такой же вопрос. Ольга... Клайд... Чем-то они очень похожи.
Ольга перевела дыхание, положила ладонь на мою руку, а я не знаю что сказать.
– Прости, Берта, это все в прошлом и нечего тебе слушать. Прости.
– Нет, это я виновата, со своими вопросами, ты меня прости. А давай ещё чаю попьем, пошли в сад? Там сейчас должно быть хорошо.
Она тряхнула головой, отгоняя плохие мысли, улыбнулась, вставая и направляясь к кухне.
– А пошли!
Я тоже вскочила и кинулась доставать только недавно вымытые и убранные чашки. Останавливаюсь, нет, ну что я тут затеяла на ночь глядя...
– Ольга, поздно, тебе же утром на работу. Это я теперь бездельница, дома сижу, а ты... Может, спать ляжешь?
Она беззаботно махнула рукой, зажигая примус и ставя чайник на огонь.
– Какой уж теперь сон, да и ты ведь спать не собиралась, верно?
Весело киваю, конечно.
– Я Клайда буду ждать и ты со мной!
Через несколько минут мы уже сидим под нашим кленом, лужайка мягко освещена через открытую дверь, я ещё принесла лампу, на столик поставила. Теплый чуть дрожащий свет осветил густую крону над нашими головами, желтоватым кругом лег на траву. Прохладное дуновение ветра коснулось лица, отозвалось тихим шелестом листьев и ветвей. По ту сторону невысокого забора тишина, на улице никого, соседние дома погружены в сон и темноту. Ольга оглянулась вокруг, держа чашку между ладоней.