Темный продолжал сидеть на кровати, думая о чем-то своем. А я медленно закипала. В общем и целом я девочка хорошая, просто иногда у меня характер нервничает.

– Не смотри на меня, как пожиратель душ на своего клиента, - буркнул вдруг супружник.

– Ты намекаешь на то, что мне лишь бы пожирать?
– я, как скандалистка эстра-класса, завелась с пол-оборота. А может, дали о себе знать нервы?

– Я ни на что не намекаю. Ты у меня вообще светлая. А значит априори добрая, нежная и понимающая, - процедил начинающий злиться чернокнижник, которого выдержка тоже, судя по всему, в этот раз подвела. И добавил: – Жаль,что все это только в теории. А вот на деле – совсем другое.

Я нервно дернула глазом. Нет, Деймон определенно любит бесить и раздражать. Это прям его.

А потом я ураганом слетела с подоконника и схватила подушку. Миг – и она обрушилась на голову ошалевшего от такого напора чернокнижника.

– Я добрая! Я нежная. Ясно тебе?... Ясно?! Спрашиваю! Или еще раз врезать?

Перья тут же разлетелись по всей спальне. Жаль,что скрутили меня ещё быстрее, прижав к полу и не давая даже пикнуть. Попробовала было дрыгнуться, но куда там. Когда на тебя с тяжестью могильной плиты давит одна чернокнижная единица массы, больно-то никуда не удерешь.

– Успокоилась?
– вкрадчиво поинтересовался темный.

Его дыхание обожгло мне шею. Мы лежали на шкуре в облаке гусиного пуха. Я –лицом вниз, Деймон – сверху.

Жизнь научила меня двум правильным вещам: вовремя поблагодарить и вовремя послать. Поблагодарить – за то, что все-таки защищает, а послать – за все остальное.

В общем, первый раз за все двадцать шесть лет оказалась в такой ситуации, когда хотелось сразу сделать и то,и другое

– Сейчас врежу тебе как следует и буду вообще абсолютно спокойна, – пообещала я.

– Тогда я, пожалуй, еще полежу, - со смехом предложил темный.

С учетом того, что под его тушей я не могла не то что пошевелиться , а толком вздохнуть,да и заломленная рука нещадно болела, я раненым зверем взревела:

– Ах ты…

Чернокнижник, уже откровенно издеваясь, перебил:

– Я говорю, что меня в моем нынешнем положении все устраивает: мягко, удобно, опять же тепло.

– Милый, - начала я нежным голосом, который никак не подходил рычащей от злости на полу. Темный ощутимо напрягся. Я же продолжила: – Меня чуть до разрыва сердца не довела своим подарочком твоя любовница, до этого мной пытались подзакусить вампиры, я чуть не сдохла в вашей Бездне, в обед кто-то решил закидать меня не снежками, а огненными шарами, а намедни утром один гребаный темый властелин пытался порыться у меня в голове. А сейчас ты лежишь на мне своей тушей, пыхтишь и что-то говоришь мне о спокoйствии?! У тебя совесть вообще есть?

– Есть, но ее осталось очень мало, поэтому я экономлю, – невозмутимости Демона позавидовали бы даже мертвецы.

Я дернулась. ще раз. И еще. потом один чернокнижный паразит прошептал мне на ухо:

– Кэр, если тебя это утешит,то я вчера утром прорывался на аудиенцию к Его Темнейшеству, боясь, как никогда до этого не боялся. Меня трясло от того, что с тобой может что-то случиться. Затем ополовинил свой резерв за пару вдохов, ликвидируя у тебя последствия ментального удара. В обед меня в собственной столовой пытались прожарить два мага, а подзакусить мной же – червоточный демон. К слову, это ему почти удалось. А затем я нырнул на семидесятый уровень Мрака, преследуя двух несостоявшихся убийц. Один из которых, правда, не выдержал давления бездны – его разорвало. И как только я поймал и убил второго, пришлось срочно возвращаться, чтобы найти тебя и Милу. Благо, ее меты отозвались. Хоть и не сразу, но все же. Но не успел я тебя отыскать, как ты решила, что смерть от обморожения тебе к лицу. И это только за один день.

Увы, я не впечатлилась. Может, потому, что впечаталась телом в шкуру? Нет, сидя у камина и попивая вино, я, вероятно, прониклась бы сей пламенной речью, а так… Поза «носом в ковер» не очень располагает к сочувствию.

Поняв, что я вроде бы больше не брыкаюсь, и желание свернуть чернокнижничью шею уже поутихло, меня отпустили. И даже помогли подняться, протянув руку.

– И за какие ошибки Мрак послал мне тебя? – философски спросил Дей, осматривая меня.

– Если судьба свела вас со мной – значит, пришло ваше время платить за свои грехи! – не удержалась я.

Темный с хитрой улыбкой парировал:

– И совершать новые: сорочка прелестно смотрелась в утренних лучах солнца, когда ты сидела на подоконнике.

– Ты это о чем?
– насторожилась я, враз почувствовав себя как-то неуютно. Была бы в халате – поплотнее запахнулась бы.

– О том, что она просвечивала насквозь. И увиденное мне понравилось.

Нет, он определенно нарывался.

– Слушай,темный, - вкрадчиво начала я, – а у тебя бывает когда-нибудь ощущение, что все бесит?

– А у тебя разве бывает по–другому? – невинно поинтересовался Дей.

– Тьфу на тебя, - не выдержала я. – С тобой даже нормально не поругаться. Все вступление для скандала испортил.

– Просто у меня большой опыт участия в таком интересном мероприятии, как женская истерика. И навык избегания оных. Меня тяжело вывести из себя, но у тебя,дорогая Кэр, талант.

– А я вообще талантливая. И очень положительная. Положу на все и радуюсь.

– Я заметил…

И тут утреннюю тишину прорезал звон дверного колокольчика.