Крепко зажав подделку в кулаке, Тайернак сделал несколько жадных глотков, вернулся к столу, положил в его центр кольцо, вытер рукавом губы и произнёс: 

– Сдавайте. 

Флинн захлопнул чемоданчик, перетасовал колоду, и карты снова зашелестели, перелетая с одного края стола на другой. Одна, вторая, третья и так далее, пока не было набрано нужное количество. Эйгон взял доставшиеся ему, глянул и поменял три. Флинн скинул две и взял столько же. 

– Я открываюсь, – бросил Эйгон и медленно перевернул карту за картой. Парад королей с трефовой дамой посередине – комбинация, побить которую могло только чудо.

Флинн начал отвечать, и с каждым новым переворотом губы Эйгона растягивались в довольной улыбке. Двойка, семёрка, валет, девятка и… летающий джокер!

– Партия за мной, – довольно рыкнул Флинн и сграбастал камень.

Эйгон облизнул сухие губы. Такого не должно было быть. Такого просто не могло случиться! Во время всеобщей суеты Максимилиан успел подменить колоду, и первую же партию картами Лачтны Эйгон выиграл. Он всегда выигрывал этими картами. Почему в этот раз всё пошло кувырком? Эйгон растерянно вертел в пальцах смятую трефовую даму и усиленно думал. Время шло, и действовать надо было прямо сейчас.

– Сколько стоит долг?

– Простите?

Флинн щёлкнул замочком чемоданчика и поднялся из-за стола, намереваясь уходить.

– Я спрашиваю, сколько стоит долг принца Мартана? Я хочу его купить.

– Могу с абсолютной уверенностью сказать, милорд, что у самого принца Мартана таких денег нет.

– Сколько?

– Чем вам так дорог принц Озёрного края, что вы столь сильно о нём печётесь? 

– Я задал вопрос. 

– Сумма очень большая, милорд, и сравнима разве что только с камушком, который вы так неаккуратно спустили.

Взгляд Эйгона упал на рубин на пальце; рука сама собой потянулась за любимым камнем, внутри которого бушевал пожар, как вдруг её накрыла горячая ладонь Максимилиана, выросшего из-за спины друга, словно айсберг из тумана.

– Мы покупаем долг.

Лавиндер снял с мизинца тяжёлый перстень с крупным, шафранового цвета янтарем. 

– Нет, Макс! – в панике выкрикнула побледневшая Шела, но Максимилиан обдал сестру таким взглядом, что та тут же прикусила язык и села в кресло. Перстень пролетел по поверхности стола и оказался в цепких пальцах карточного ловкача. 

– И почему я должен предпочесть ваш камень рубину лорда Тайернака? – с недоверием в голосе спросил Флинн.

– Это не просто фамильная реликвия, но и один из камней-основателей. 

Флинн покрутил перстень, посмотрел на свет, попробовал камень на зуб. Тот блеском не поражал, идеальной огранкой не удивлял, но манил и не отпускал, заставлял завороженно любоваться собой, брызгал огненными искорками, словно лавой плевался, и приоткрывал Флинну тайны бытия, стоило тому сунуть в глаз увеличительно стекло, выуженное из внутреннего кармана кафтана, и всмотреться в самое сердце немыслимого по ценности сокровища.

Флинн знал о камнях-основателях: их было не так много, но лет им было ровно столько, сколько и самому миру. На первый взгляд все были неприметны, но стоило поднести любой из них к свету, и перед глазами мелькала история всего живого: от зарождения до сегодняшнего дня.

– По рукам, – выдал Флинн и упрятал перстень в чемоданчик. – Долг принца Мартана ваш, лорд Тайернак.

– Пишите, – выдохнул Эйгон, и перед Флинном тут же нарисовался желтоватый листок, перо и чернильница. – Поставьте подпись и сегодняшнее число.

Вырвав расписку из рук карточного шулера, стоило тому начертать все необходимые закорючки, Эйгон пробежал по ней взглядом, скрутил и спрятал во внутренний карман камзола.

– Что же, – подытожил Флинн, выдвигаясь к дверям, – сегодняшняя игра была крайне занимательной. Надеюсь, вы не расстроены, милорды. Хотите отыграться – милости прошу в «Малиновый туз». Вашим сбережениям и азарту там будут только рады. И да, провожать меня не нужно.

Дорогу из-за непрекращающегося дождя со снегом развезло: колёса застревали в сильной колее, а лошади шарахались из стороны в сторону и пугались колючих ветвей по-зимнему голых деревьев, но, остервенело подстёгиваемые продрогшим кучером, понуро плелись, увозя Флинна, его пособников и выигранное добро подальше от хмурых стен Штормового замка, в которых, по правде говоря, всем было крайне неуютно, хоть и на деле оказалось прибыльно.

Довольный Флинн полулежал на мягких бархатных подушках и потягивал вино из горлышка бутылки. Чутьё и выработанная годами привычка после первого же незапланированного проигрыша сразу и незаметно для противника менять колоду и в этот раз не подвела. Ловкости рук хозяина «Малинового туза» не завидовал только ленивый, а переплюнуть его талант доставать из рукава джокера и подавно никому не удавалось. И уж если несколько десятков пар глаз никогда не замечали, как одна колода со стола исчезала, а другая появлялась, то вкушающий радость крупной победы Эйгон и подавно подвоха не разглядел. Предложил отыграться, купился на ломания Флинна да отошёл от стола за новой порцией выпивки.