В апартаментах Камюэля было сумрачно. Рассвет за окном только занимался. Но активировать в такое время магические светильники казалось чем-то неуместным и не нужным. Фима явно вымотался и совершенно по-детски тер глаза. Ему бы поспать. Последующие слова мерцающего мальчика, развеяли все сомнения. Он поднял глаза на светлого эльфа и устало пробормотал:

– Могу себе представить, на что ты надеялся, ведя меня сюда, но мне хотя бы пару часов соснуть...

– Малыш, - ласково, но с неуловимой долей ехидства, протянул на это эльф и потрепал его по волосам, как всамделишного ребенка, - я забрал тебя с собой, потому что тут тебя точно не додумаются искать. Отдыхай, сколько хочешь, деточка.

– Даже в этом мерцании?
– на лице малыша появился знакомый хитрый прищур.

– Ну, раз ничего...
– Камюэль сделал паузу, - банального не предвидится, то мне без разницы, в каком ты из своих мерцаний.

– Секс с мерцающим может быть банален?

– С таким, как ты, никогда...
– ответил Камюэль, и весьма говорящее окинул взглядом тельце ребенка. Ну и что тут можно хотеть? Малыш же совсем! Через мгновение перед ним стоял уже сам Ефимисюкерус без какого-либо мерцания. И весьма провокационно улыбался. Камюэль подошел к нему и крепко поцеловал. Слова вырвались помимо его воли. Наверное, серый кардинал тоже устал. И ему бы так же не мешало бы поспать те два часа, которые выпросил для себя мерцающий.

– Как я тут без тебя?

Фима, все еще обнимающий эльфа за талию, напряженно замер.

– Это важно для моего народа.
– Сказал он, через какое-то время. Опустил руки и отошел к кровати, чтобы раздеться и скользнуть под одеяло. Камюэль неотрывно смотрел на его напряженную спину.

– Я могу это понять. Я тоже сделал бы для своего народа все от меня зависящее.

– Ты и так делаешь, - заметил мерцающий, не оборачиваясь и скидывая с себя тунику.

– А ты нет? Хотя, признаться, когда вел тебя сюда, опасался, что ты уйдешь дежурить у кровати Клементиреферуса.

– Ты что-нибудь понимаешь в драконьей целебной маги?

– Нет.

– Вот и я нет, - со вздохом произнес Фима. Сел на кровать, чтобы было удобнее разуться, и внимательно посмотрел на эльфа, - Так что там никто, кроме Финика, как называет его наш заполошный психолог, не нужен. Хотя...
– он весело ухмыльнулся, - думаю, уже сейчас под дверью дежурит целая делегация.

– Во главе с Владиэлем, надо полагать.

– Удивительно, как ваш император к нему привязался. Что же он до сих пор своими детьми не обзавелся?

– Ты же снимал с него слепок. Сам мне ответь.

– Снимал. Но с тем опытом, который имею я, нетрудно себя контролировать.
– Закончив с мягкими полусапожками, мерцающий снова встал, на этот раз чтобы стянуть с себя порты.

– В каком смысле?

– Я отсеиваю те вещи, которые считаю малозначительными. Или, если уважаю того, с кого снимаю слепок, стараюсь не лезть в душу так глубоко, как мог бы.

– А когда с меня его снимаешь?

– Я ведь не собираюсь ничего с тебя копировать. В твоем случае, - и снова эта хитрая ухмылка, - меня волнуют только чувства. Так почему император не позволяет императрице родить от него?

– Боится ответственности.

– Надо же! А еще правитель!

– Мы сейчас не о нем, - отмахнулся Камюэль и подошел к кровати, на которой в полный рост блаженно растянулся Фима. Скользнул взглядом по фигуре мерцающего и принял решение к нему присоединиться.

Фима повернул в его сторону голову и с живым интересом наблюдал за разоблачением серого кардинала федерации. Через пару минут тот оказался рядом с ним на кровати и набросил на них обоих одеяло. Придвинулся к мерцающему, совершенно наглым образом отобрал у него руку, вытащив ее у него из под голову, и устроился на ней, как ни в чем не бывало. Нашел подушку, ничего не скажешь. Фима мечтательно улыбнулся в потолок. Еще никогда за последнюю вечность он не чувствовал себя настолько неодиноким. С одной стороны оно, конечно, смущало, но с другой вызывало столько положительных чувств и позитивно направленных мыслей, что глупо было бы отказываться. Он повернул голову и невесомо прикоснулся губами к самому кончику длинного эльфийского уха. То сразу же дернулось под прикосновением и снова замерло. А его обладатель глубоко вздохнул, прижимая ладонь и обнаженной груди мерцающего и негромко, почти сонном, напомнил:

– Только два часа.

– Я прослежу.

В итоге проспали оба.

– Что ты сделал с дверью, почему ее до сих пор не вышибли?

– Ну-у-у-у...
– протянул на это Фима, который проснулся чуть раньше и уже успел развить бурную деятельность по пробуждению сладко дрыхнущего кардинала. Например, сейчас он активно исследовал губами его спину. Даже жаль, что Камюэль лежит на животе, а то бы язык мерцающего уже давно занялся не выступающими под кожей позвонками, а, к примеру, соблазнительным пупком или и вовсе вылизывал нечто весьма примечательное в паху светлого.