— Что за переселение? — бросил он юноше.

— А-а, это, ну, мисс Эверетт решила, что миссис Планкетт будет легче, если она не будет ей мешать.

— Тогда ей и в самом деле станет легче, — согласился тот, — дивлюсь ее мужеству. Столько времени терпеть эту отвратительную девчонку. Какие нервы нужно иметь.

— Значит, вы не против? — уточнил Лео на всякий случай.

— Почему я должен быть против? Напротив, всем нам это только пойдет на пользу. Тогда она будет меньше вопить, — имел в виду он, конечно, Сильвию, — я уже устал выслушивать, как она мается без горничной, без няньки и гувернантки, а также дворецкого, который открывал бы перед ней двери. Господи, когда же она исчезнет с глаз моих? — этим риторическим вопросом де ла Круа закончил свой монолог и с неудовольствием посмотрел на юношу, — я вижу, ты уже перешел на ее сторону. Прихоти ее выполняешь, даже не сочтя нужным спросить у меня позволения.

— Сэр, но я просто…, - начал Лео и смешавшись, замолк.

— Я понял. Ты просто не хочешь с ней спорить, — махнув рукой, он вошел в каюту больной.

Капитан пробыл там очень недолго и скоро понял побуждения мисс Эверетт сменить каюту. Эстер находилась в той стадии морской болезни, о которой не принято говорить в приличном обществе. Точнее говоря, ее тошнило. Так что, де ла Круа поспешил выйти и вдохнуть свежего воздуха.

— Ваша каюта с правого борта, мисс, — бросил он Сильвии, спускающейся вниз, — будьте добры сидеть там и не высовывать носа на палубу. Лео, пойдем, если ты уже выполнил все ее желания.

— Между прочим, это только необходимый минимум, — не смолчала девушка, — которого от вас не дождешься. Ну, за что платить десять тысяч, спрашивается, если здесь не могут даже как следует обращаться с похищенными?

— Еще одно слово — и их будет пятнадцать, — вышел из себя капитан и пулей взлетел вверх по трапу, позабыв про Лео. Тот вздохнул и поспешил за ним.

Сильвия скорчила им вслед гримасу и направилась обозревать свои новые владения.

Подходя к двери, она услышала за своей спиной чье-то еле слышное шипение:

— Мисс Эверетт.

После чего, чья-то сильная рука зажала ей рот и куда-то поволокла.

Опомнившаяся Сильвия лягнулась и не без успеха. Послышались сдавленные проклятия.

— Тише, черт возьми.

Ее отпустили. Девушка увидела Рэнфилда, закрывающего дверь и потиравшего колено.

— Зачем вы это сделали? — сердито осведомился он.

— А, это вы, — отозвалась Сильвия, словно он был единственным, кому прощалось такое возмутительное поведение, — можно было бы и повежливее.

— Прошу прощения. Но дело не терпит отлагательства. Вот что, о вежливости поговорим потом. Вы хотите сбежать отсюда?

— Конечно, хочу! — воскликнула она, не дав ему договорить.

— Тише, — зашипел Рэнфилд, — что вы кричите на все судно?

— Извините, — сбавила тон девушка, — но каким образом…

— Как вы уже успели заметить, мы стоим на берегу. Пока не закончится этот шторм, корабль не выйдет в море. А это значит, что сегодня ночью мы сможем сбежать отсюда.

— Я согласна, — кивнула Сильвия, — давно мечтала это сделать. Но ночью наверняка выставят охрану.

— Знаю. У меня есть идея. Идите сюда.

Взяв ее за руку, Рэнфилд подошел к иллюминатору:

— Вот, видите?

Она внимательно осмотрела указанное, ожидая там увидеть неизвестно что, но ничего такого не заметила и повернулась к мужчине:

— Что именно я должна увидеть?

— Этот иллюминатор достаточно большой. Я пробовал. Я смогу пролезть. Вы тоже, вы не особенно толстая.

Сильвия согласилась с этим утверждением и не обидевшись потому, что была не просто не особенно толстой, а откровенно тощей.

Привстав на цыпочки, она заглянула в иллюминатор и поинтересовалась:

— А веревка у вас есть?

— Пара пустяков ее сделать. Разорву простыню на полоски и свяжу. Вот и все.

— Да, кажется, она ни на что больше не годна. Только покрепче стягивайте узлы, — посоветовала ему Сильвия, — а то мы грохнемся.

Рэнфилд хмыкнул.

— Хорошо, договорились.

— Когда мы сбежим? — поинтересовалась практичная Сильвия, — я имею в виду, во сколько? Мне нужно собраться.

— Не вздумайте брать с собой все свои вещи, — предупредил ее мужчина, вспомнив, сколько у нее их, — только самое необходимое. Главное, это деньги. Берите побольше денег, если, конечно, они у вас есть.

— Есть, — согласилась она, — но я не могу бросить тут свои вещи.

— Это нужно сделать. Мы должны идти налегке. Вы еще помните, что мы сбегаем отсюда, а не отправляемся на небольшую прогулку?

— На небольшую прогулку не берут никаких вещей, — отпарировала девушка, — но я должна взять хоть что-то. Я не могу идти вообще без вещей. Вы должны это понимать.

Рэнфилд тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сдался он, — берите, но это должен быть очень небольшой узелок, который вы сможете нести сами. А при случае даже бежать. Ясно?