Было жарко и влажно. Львы разлеглись в клетке, как большие ленивые домашние кошки. Один посетитель принялся кричать им, чтобы они встали на ноги и вели себя, как подобает львам.

– Гляди! – шепнул учитель.

Он вытянул указательный и средний пальцы, а большой, безымянный и мизинец сложил вместе (жест, именуемый «мечом из пальцев») и украдкой направил из вытянутых пальцев заряд энергии в спину самого крупного льва. Секунд через двадцать зверь с громким рыком вскочил и принялся бегать кругами в погоне за собственным хвостом. Вокруг клетки собралась толпа. Лев с неистовством предавался своему занятию. Я заливался смехом. Через несколько минут сифу Тань незаметно взмахнул рукой, посылая энергию в «третий глаз» зверя, и тот сразу же успокоился. Зевнув, он улегся и уснул за считаные секунды.

Затем мы подошли к вольеру, по которому скакали голосившие без умолку обезьяны.

– А не отдать ли нам небольшой приказ мартышкам? – предложил учитель.

– Давайте, – поддержал я.

Сифу направил пальцы на самую большую и горластую обезьяну. Внезапно та остановилась и затихла. Она выглядела озадаченной. Мастер жестом велел животному встать у стены вольера, после чего взмахнул рукой – и примеру первой обезьяны последовала еще одна. Так, одну за другой, учитель построил всех обезьян в шеренгу вдоль стены.

– На счет «три» разбудим их.

Мы вместе сосчитали до трех, и сифу Тань взмахнул рукой. Обезьяны вынырнули из транса и тут же все как одна начали прыгать и визжать. Мы посмеялись от души.

Учитель частенько развлекал меня своими умениями, но самые поразительные способности он продемонстрировал 16 июля 1975 года. В этот день в моем городе по традиции отмечают праздник лета. Люди собираются у моста через Сян и переплывают реку шириной в полмили. Тогда сифу Таня пришли проведать двое его старых учеников. Этих людей я видел первый и единственный раз в жизни. И мастер, и ученики были очень рады встрече. День выдался жарким, и трое мужчин укрывались от палящего солнца под зонтиками из красной бумаги. Мы прошли мимо толпы людей, криками подбадривавших пловцов, и направились вниз по течению – подальше от всей этой суматохи. Я держался в нескольких шагах от сифу и его старших последователей.

Минут через двадцать мы наконец-то были одни на берегу.

Учитель повернулся ко мне и сказал:

– Время обеда, а мы проголодались. Мы перейдем здесь, а ты возвращайся, пройди по мосту и встречай нас в закусочной на том берегу.

– Да, сифу, – покорно согласился я.

Как они собирались пересечь реку, было для меня загадкой. Вокруг – пустынная местность, ни единой лодки. Может быть, переплывут, как остальные? На мужчинах были синие короткие штаны и белые рубашки. Я с любопытством наблюдал, как они скинули хлопчатобумажные туфли и заткнули их за пояса. Сифу Тань и ученики, шедшие по обе руки от него, направились к реке и по щиколотки вошли в воду. Они шагали дальше и дальше, но не погружались: уровень воды оставался чуть ниже колена учителя и чуть выше колен учеников.

Эти трое шли по воде!

Я смотрел им вслед и не верил своим глазам, они же продолжали непринужденно беседовать, крутя в руках зонтики. Когда мастер с учениками достигли середины реки, я наконец опомнился, со всех ног помчался к мосту, перебежал на другой берег и присоединился к ним. Дожидаясь меня, мужчины пили чай. Сифу Тань заказал лапшу на всех. Сочетание восхитительной свежей лапши и непостижимого чуда, только что совершившегося у меня на глазах, сделало ту трапезу самой знаменательной в моей жизни.

Когда мне было тринадцать, в моей жизни произошло событие, навсегда переменившее ход моих тренировок как мастера единоборств. Все началось с того, что как-то раз, проходя по улице, я встретил своего лучшего друга Цзянцина. На лице у него был огромный синяк.

– Что случилось? – удивился я.

– Чжан Гун побил, – ответил мой друг.

– За что?

– Вчера я надел солдатскую кепку, мне ее подарил дядя, а Чжан Гун отнял ее у меня. Я просил вернуть, а он набросился на меня со своими дружками.

Солдатские кепки были в моде у подростков того времени и очень ценились. Пока мой друг рассказывал о своем несчастье, на его глазах выступили слезы, и я пришел в ярость.

– Где это произошло?

– На том углу, где они все время ошиваются.

Исполненный гнева и решимости сразиться с Чжан Гуном, я отправился в указанное место, где и застал негодяя в компании приятелей. Каждый из них был на три года старше меня и по меньшей мере на голову выше. Но меня это не остановило, и я шагнул прямо в круг мальчишек.

– Вчера ты отнял у Цзянцина кепку, отдавай обратно! – выпалил я.

– А то что будет? – ухмыльнулся самый здоровенный хулиган и подмигнул дружкам.

Тут мой инстинкт единоборца взял верх. Без предупреждения я нанес хулигану в грудь сокрушительный удар, и тот отлетел назад. Остальные члены шайки на мгновение остолбенели, но потом сразу же набросились на меня. Я двигался с быстротой молнии и сбил одного из них с ног. Другой выхватил нож и ранил меня в поясницу. Жестоким ударом я раздробил ему ребра и врезал по лицу так, что он без чувств рухнул на землю. Тогда меня атаковал Чжан Гун, но я перехватил его кулак и сломал ему руку, после чего продолжал беспощадно избивать его, уже беспомощно лежавшего на земле. Бой длился всего несколько секунд. Все хулиганы были либо покалечены, либо без сознания.