Я вскочил и пошел вдоль стены, наткнувшись по пути на стол. На ощупь я продвигался к двери. Выйдя в прихожую, я точно так же добрел до входной двери, за которой вился узкий коридор, соединявший мои покои с внешним миром. Я приложил к ней ухо, но не услышал ни звука.

Чтобы привести свои чувства в равновесие, я воспользовался бадьей, затем вернулся в комнату и еще раз обследовал ее, двигаясь на ощупь вдоль стен. На несколько минут я прилег на кровать. Она оказалась вполне удобной. Затем снова поднялся и обошел помещение в третий раз.

Я лег и вдруг вспомнил о финиках. Я положил один из них в рот и тут же с жадностью обглодал. М-м-м, до чего же вкусно! Немного поиграв языком с косточкой, я положил ее на стол, нащупал следующий плод и уже хотел было впиться в него зубами, но вовремя остановился.

«Жуй медленно, очень медленно», – всплыли в памяти слова учителя, и я решил оставить второй финик на потом. Встав с койки, я попил воды. Она показалась мне сладкой и свежей. Свежим был и воздух. Должно быть, где-то есть вентиляционная шахта. Я попытался отыскать ее, но, не преуспев, оставил эту затею.

Я вздремнул. А проснувшись, обнаружил, что потерял ориентацию. Как долго я здесь? Час? Два? Или больше? Темно ли сейчас наверху? Узнать было неоткуда. Я утратил чувство времени. Но, поскольку у меня еще оставались силы, я встал с матраса и принялся заниматься цигун.

На следующий день Сяо Яо, как и обещал, пришел проведать меня. Я услышал, как открылась и закрылась входная дверь, а затем – дверь моей комнаты. На этот раз он был без лампы, только палочка благовоний теплилась в его руках.

– Все в порядке? – осведомился учитель.

– Да, сифу.

– Ты хочешь о чем-нибудь спросить меня?

– Нет, сифу.

Он пощупал мою голову, проверяя уровень энергии, и, надавив на точку между бровей, передал мне свою силу ци – в мое тело, подобно электрическому току, влился гудящий поток энергии. Затем он задействовал и другие энергетические точки. За то время, пока учитель был занят этими манипуляциями, палочка благовоний истлела почти полностью.

Закончив, Сяо Яо достал из складок одеяния финики и вручил мне.

– Не прекращай занятий, – приказал он.

– Да, сифу.

– Увидимся завтра.

– До свидания, сифу.

За учителем захлопнулась дверь, благовоние вскоре догорело, и я вновь погрузился в непроглядную тьму.

Эта процедура повторялась ежедневно, но всякий раз мастер, вливая в меня энергию, задействовал все новые энергетические точки моего тела. Так, на одном из занятий он долго держал руки у меня на ключицах. В другой раз он активировал две точки на подошвах. Еще был день, когда Сяо Яо сильно и долго давил большими пальцами на очень чувствительные точки на верхних краях глазниц. От острой боли я чуть не кричал. Но, когда учитель ослабил давление, голова у меня прояснилась, словно небо на рассвете.

На протяжении первой недели заключения в темных покоях время от времени я испытывал муки одиночества, и особенно жгучими они были в те минуты, когда учитель покидал мою комнату. Но скоро они утихли, и спустя некоторое время я вовсе перестал их ощущать. Удивительно, но чувство голода меня покинуло уже через три дня пребывания в подземелье и больше ни разу о себе не напомнило. Оказалось, что в темноте и одиночестве, когда ничто и никто не отвлекает, поститься совсем не трудно. Я был сыт энергией учителя, финиками и практикой цигун.

Пролетела первая неделя, началась вторая, и мое чувственное восприятие стало постепенно расширяться. Я словно превратился в парящую во мраке точку сознания, из которой воплощались тело (там, куда я намеревался отправиться), душа (там, где я испытывал ощущение) и ум (там, где зарождалась мысль).

Однажды я лежал на кровати и вертел в руках один из принесенных учителем фиников, уже ставших для меня большой ценностью. Как же дивно он пахнет… Я провел пальцами по кожице плода. До чего же он гладкий… Наконец я впился зубами в мякоть и медленно откусил маленький кусочек. Вкус восхитительный… Рот мой наполнился сладкой слюной. Я проглотил и сделал еще укус. Доев финик, я еще долго перекатывал языком во рту косточку, играя с ней, как кошка с клубком шерстяных ниток.

И пока я лежал без движения с косточкой во рту, внезапно меня посетило видение. Мне представилось, как только что съеденный плод в грозди таких же плодов висит на ветви породившего его дерева. Затем время словно обратилось вспять, я увидел, как солнечный свет, дождевая влага и минералы, сотворившие плод, возвращаются в небо и землю. Финик при этом сжимался, пока не исчез.

Далее уменьшаться начало само финиковое дерево, и вскоре оно превратилось в косточку, из которой брало начало. Обратное течение времени ускорилось, и я узрел, как бесчисленное множество финиковых косточек становятся деревьями, и те в свою очередь возвращаются в косточки – и так до тех пор, пока мне не предстал изначальный финик, первый финик во Вселенной, и он расщепился на составляющие его энергии стихий, отдавая их пустоте. Далее не было ничего.