Ира включила таймер. Микроволновка щелкнула, и девушка вздрогнула. Она не в первый раз оставалась с актером в квартире наедине. Баллончик, конечно, до сих пор перекладывался из рюкзака в карман, но, кажется, ей уже не было страшно.

Она привыкала к его обществу. Тем более, между ними всегда были животные.

— Не то, чтобы нравятся, — Ира наблюдала за тем, как крутится в микроволновке плошка с едой. — Просто… Решила почитать.

По правде сказать, ей с утра нечем было заняться. Поэтому она и заглянула с разрешения работодателя в книжный шкаф. Хотела поискать там что-нибудь про животных — справочник, пособие по уходу, но полки были заставлены сплошь стихами и прозой классиков русской литературы. И Ира взяла первый попавшийся томик.

Сергей открыл книгу.

— Когда-то я много читал, — он усмехнулся. — Думал, буду сниматься в экранизациях. Не свезло…

— А вы ходили на пробы?

— Ну да. Это сериалы, в основном, — он откинулся на спинку стула. — Стихи как раз бывают полезны, чтобы настроиться на нужный лад.

— Последний раз я читала стихи в школе, — Ира пожала плечами, доставая обед из микроволновки. Картошка с грибами оказалась холодной, а окорочка — горячими.

— Вот, послушай.

Ира обернулась. Он чуть склонил голову набок и, скользнув взглядом по строчкам, начал читать. Его голос изменился — стал мягче, тише, проникновеннее. В нем не осталось грубости, только сила, по-мужски непоколебимая и немного резковатая. Сергей не читал с надуманной, режущей слух восторженной интонацией, какой обычно портят стихотворение.

Нет.

Он рассказывал. И рассказ этот был горьким, пропитанным тоской по чему-то далекому, позабытому и недостижимому.

Иру бросило в дрожь. Ей хотелось заткнуть уши, потому что слова, влекомые голосом Сергея, падали прямиком в душу, где разбивались вдребезги, осыпая, будто солью, незаживающую рану.

И все же…

И все же она желала сохранить в себе каждый осколок и потому слушала, затаив дыхание.

— В том городе, не верящем слезам,

Есть женщина — она слезам не верит.

Она тебя

Спокойным взглядом смерит:

Сам полюбил — расплачивайся сам.

Та женщина

Все в прошлое глядит -

Оно ей крепко крылья изломало…

Что сделаешь, ее щадили мало.

Так и она тебя не пощадит.

Той женщине совсем непросто жить,

Задумчивой,

На лунный сноп похожей…

Случайный, заблудившийся прохожий,

Ты сам-то

Что ей можешь предложить?

Сам полюбил, расплачивайся сам.

Она глядит спокойными глазами -

А ночью плачет горькими слезами

В том городе, не верящем слезам.*

*("В том городе, не верящем слезам…" Семён Ботвинник)

Сергей замолчал. У Иры задрожали руки, и она поставила плошку на столешницу.

— Красивые стихи, — отделалась она дежурной фразой.

— Да… Красивые, — задумчиво протянул он, и вдруг резко сменил тему. — Что у тебя на обед? Вкусно пахнет.

— Жареные окорочка и картошка с грибами, — Ира снова запихнула плошку в микроволновку и, не глядя на собеседника, предложила. — Могу поделиться, у меня много.

— Ммм… Давай. Буду безмерно благодарен. Только от Раи получу втык.

— Думаю, она не обидится, — Юля загремела тарелками. — Ей больше достанется.

Они пообедали в тишине, и Сергей, прочитав что-то в телефоне, вдруг заторопился. Ира и глазом моргнуть не успела, как он ушел. Она облегченно вздохнула и занялась делами — насыпала в диспенсеры кошачий корм, сменила воду и накормила собак. Налила себе чая и вернулась за обеденный стол. Книжка со стихами сиротливо лежала между пультом от телевизора и её мобильным. Ира взяла томик, пролистала раз, другой, третий, но стихотворения, которое читал ей Сергей, так и не нашла.

***

После тренировки Сергей заглянул в зал, где Ирина должна была заниматься с инструктором. По дороге до спорткомплекса он упорно, даже настойчиво, рассказывал девушке об управлении машиной. По виду, Ира его вообще не слушала. Только кивала и что-то отвечала невпопад — явно нервничала из-за предстоящего занятия. А Сергей все говорил и говорил и никак не мог заткнуться, и никак не мог успокоиться, и немного обижался, что он старается, а его не слушают, и не смотрят почти в его сторону.

— Ты с таким вниманием водить не научишься, — недовольно заметил он.

Она подняла на него свои зелёные глаза и рассеяно ответила.

— Извините.

И все. Банальное "извините" на его старания.

— Эля, а где Ирина? — Сергей вошёл в зал и, оглядевшись, замер. — Что? Сбежала?

Эля стояла у подоконника и пила воду из бутылки.

— От тебя — возможно, — отозвалась женщина, кивнув гостю. — А мы план на сегодня выполнили.

— Серьёзно?

Эльмира, высокая, спортивная, при всей своей мощи невероятно женственная сорокалетняя красавица, была дамой известной, как в фитнесе, так и в вольной борьбе. Тёмные, миндалевидные глаза, каштановые, длинные волосы, которые на тренировках она всегда собирала в высокую коротенькую косичку, фигура спортсменки, прозорливость предпринимателя, мужская серьезность и женская логика — как итог, в Элю влюблялись все. Как итог, Эля никого не любила, кроме своих сыновей.