Надо будет пообщаться на эту тему с товарищем Микояном, который заведовал всей советской торговлей. Не помню, как обстояло дело в прежней истории, но в этой Анастас Иванович, по моим сведениям, вовсю трудился на благо отечественного пищепрома .

– Вот смотрю я на тебя, Фима, на наших детишек, и думаю, что жизнь моя складывается так, что и желать, казалось бы, большего нельзя.

Голос любимой вывел меня из раздумий. Она в милом цветастом передничке расставляла на столе овощи и жаркое - обжаренные на сковородке свиные рёбрышки. Соня уже могла себе позволить такую еду, в отличие от Даньки, ожидавшего своё картофельное пюре без крахмала с морковной котлетой. По мне - гадость конкретная, а сыну, как ни странно, нравилось. Парень рос крепеньким, а больше всего любил бултыхаться в бассейне. Естественно, при помощи надувных приспособлений, позволявших держаться на плаву.

– Сплюнь, - посоветовал я супруге.

– Вот и я том же. Даже страшно становится. Лежу иногда в постели, думаю, не сон ли всё это? Вдруг проснусь - а вокруг война идёт, люди гибнут...

– На наш век войны и одной войны хватит. А мне ещё и лагерей хватило, тоже порой не верится, что всё это было со мной.

– А помнишь, как мы с тобой познакомились?

– Пап, расскажи, ты с мамой познакомился, - встряла уже пару лет как переставшая картавить Соня.

– Как познакомились?

Память услужливо подсунула воспоминания 14-летней давности. Словно целая вечность прошла. Сколько же всего пришлось пережить за эти годы... Арест, 'Бутырка', побег, одесский порт, арест, Ухтпечлаг, снова побег, Америка, разборки с мафией, Голливуд, Лас-Вегас, потом война, Западная Украина, Москва, Сталин и Берия, индийская командировка... Не то что на роман, на трилогию хватило бы!

– Пап, ну расскажи!
– вновь напомнила о себе Соня.

– А познакомились мы с твоей мамой в другой стране 14 лет назад, - я покосился на хлопотавшую с ужином Варю и заметил мелькнувшую на её губах лёгкую улыбку.

– А, это ты про Советский Союз!
– догадалась Соня.
– Мне бабушка про него рассказывала, когда мы с ней на Кубе встречались. Мам, а мы когда в ССССР поедем, в гости к бабушке?

– Обязательно съездим как-нибудь, - улыбнулась Варя.
– Вот папа немного разберётся с делами - и сразу съездим.

– Легко сказать - разберётся, - почесал я небритую щёку.
– Видишь, даже бриться не успеваю... Хотя, почему бы и не съездить, когда отель откроем?! Потом можно будет спихнуть дела на двужильного Стетсона, пусть свою зарплату отрабатывает. Правильно я говорю?

– А как... как ТАМ решат, ещё неизвестно.

Ну да, поездка в Союз потребует согласования с Центром. Просто так на Родину не скатаешься. Разве что под видом бизнесмена, открывающего в СССР свою сеть супермаркетов.

Варя продолжала хозяйничать на нашей большой кухне, двигаясь от столешницы, где производила свои кулинарные изыски, к обеденному столу и обратно. В плетёной корзинке на столе источали аромат ломтики свежего хлеба из местной пекарни. Причём испечённого по моему заказу чёрного, ржаного, так как американцы предпочитают пшеничный. Я же так и не смог искоренить в себе эту въевшуюся в плоть и кровь привычку. Не удержавшись, я ещё до начала ужина слопал кусок, а, глядя на меня, и Соня захотела хлеб, но уже с джемом, на что получила от мамы отповедь, так как сладкое не должно идти перед основным блюдом.

В моей голове прочно засела мысль съездить в СССР. 'Штирлица неудержимо рвало на Родину...' М-да, что-то и впрямь за столько лет соскучился я по нашим лесам и лугам, дошло до того, что они мне начали сниться по ночам. Наверное, к старости становлюсь сентиментальным. Хотя вон и Варя всё чаще вспоминает Одессу, маму, которая пока не видела внука даже на фотографии, и от которой последний раз письмо ей передавали четыре месяца назад. Ну а что, если въедем в страну, можно и в Одессу заглянуть, навестить любимую тёщу, которую я и видел-то, собственно говоря, практически только на фотографии. А самое главное - порешать деловые вопросы, связанные с продвижением моего бизнеса на 1/6 части суши.

Казалось бы, я уже сейчас достаточно богат, чтобы позволить себе остаток жизни провести на пляжном лежаке в обществе любимой женщины и взрослеющих детей, не думая о том, что мы завтра будем есть. Но! Недаром русская поговорка гласит, что аппетит приходит во время еды. А клятые империалисты бизнеса давно вывели правило - это я усвоил ещё в прошлой жизни - согласно которому если ты хочешь оставаться на плаву, то должен совершать поступательные движения, не довольствуясь тем, что имеешь. Иначе более шустрые конкуренты тебя сожрут и не подавятся. Примеров более чем достаточно, так что я, будучи мальчиком послушным, всегда старался следовать правилам, которые, говоря фронтовым языком, писаны кровью.

После ужина семейную идиллию разрушила пронзительная трель телефона.

– Я сам возьму, - предупредил Варю, читавшую сыну доставленный чуть ли не контрабандой сборник русских народных сказок.

Подняв трубку, мысленно чертыхнулся - звонил председатель Богемского клуба Фредди Роуч.

– Мистер Бёрд, в прошлом году вы не смогли выбраться на наше собрание, но уж в этом-то мы ждём вас обязательно. Надеюсь, на этот раз вы почтите нас своим вниманием?

Вроде как с долей шутки сказано, но тоном, не терпящим возражений. Хорошо, что Роуч не видел, как перекосило мою физиономию. Мне, честно говоря, и одного раза хватило, чтобы понять, чем там занимаются сильные мира сего и получить отвращение к их затеям. Так и не придумав, как бы отмазаться от мероприятия, с наигранной бодростью заявляю: