В последний день я пробудился при роскошном восходе солнца. В этот день каждый должен был покинуть свой круг поиска – искание подошло к концу. Но теперь, когда оно завершилось, мне вовсе не хотелось прерывать его. Я наконец достиг совершеннейшей тишины, в которой был открыт всему, что меня окружало. Казалось все вокруг – и растения, и животные – все были моей семьей. Они поддерживали меня в моих духовных устремлениях, и теперь ничто не мешало нашему общению. Я чувствовал, что с деревьями мне общаться легче, чем с людьми, ибо им неведомы себялюбие и разобщенность. Еще час я говорил со своей новой семьей, но потом решил все же покинуть то место, так как меня могли начать искать. Строго говоря, поиск закончился. Но, по сути, он не закончится никогда.

Я прожил в лесном лагере еще несколько недель, а потом вернулся в суматошный и торопливый Токио. Я знал, что мне предстоит отыскать нового учителя боевых искусств, чтобы продолжить раскрываться в правильном направлении. Я попал к мастеру, который обучал обращению с мечом и коротким посохом. Я с головой погрузился в обучение, стараясь впитать всю его науку. Учитель подходил к тренировкам очень добросовестно, каждому ученику уделяя время, пусть и небольшое, зато каждый урок, что, по-моему, весьма благотворно влияло на процесс.

Я был несколько разочарован тем, что ни один из моих приемов не действовал на учеников этого мастера. К тому времени я уже был обладателем черного пояса, но моя тренированность оказалась бесполезной. Тогда я решил напрочь забыть все, чему учился ранее, и начать с чистого листа. Я не умел ничего.

Пережив поиск видений, я пришел к заключению, что мне стоит пожить в джунглях в каком-нибудь тамошнем племени. Я не мог четко сформулировать когда, где и зачем мне делать это, однако в какой-то момент я почувствовал, что учиться этому обряду мне лучше непосредственно у людей, которые всю жизнь живут в тесном контакте с природой. Я понятия не имел, чему, собственно, собираюсь у них учиться – знал лишь, что должен. Поэтому через четыре года после моего первого поиска я в составе группы экотуристов [9] отправился в Эквадор. В рамках этого 10-дневного похода мы должны были, спустившись с Анд, пройти загадочными туманными лесами [10] и выйти в бассейн Амазонки, где за оставшиеся пять дней мы могли в полной мере погрузиться в быт и культуру местной деревеньки. В конце июля я прилетел в Кито, где меня уже ждали остальные члены группы – 13 замечательных людей, прибывших в Южную Америку из разных уголков планеты. Несколько дней мы провели в Андах и познакомились там с индейским шаманом из племени кечуа [11] , который жил в долине между двумя вулканами. Перед нашим спуском в джунгли он предложил нам пройти церемонию очищения.

Церемония проходила в напоминающей подземелье комнате под кирпичным домом. Мы разделись, и шаман вместе со своим сыном обмыли наши тела и волосы настоями трав. Для изгнания тьмы в ход шли камни и яйца, нас даже окуривали с безопасного расстояния подожженным ромом. Удивительные энергия и тепло разливались по телу. Несмотря на всю странность этого ритуала, каждый из нас признал, что после него начал чувствовать себя значительно лучше. В один голос мы признали, что в целом наши тела стали легче и чище.

После церемонии, порядком проголодавшись, мы отправились в ресторан. Нас заранее предупредили, что из-за вызывающих диарею бактерий в эквадорской водопроводной воде можно пить только воду из бутылок. Без задней мысли я заказал себе салат. Лишь позже я понял, что его наверняка мыли в воде из-под крана, поскольку на следующий день со мной случился сильнейший приступ диареи. Я не мог ничего есть еще дня три, но, несмотря на бедственное положение моего кишечника, с воодушевлением встречал каждый новый день пути.

Наш спуск с гор проходил через городок Шелл (такое название он получил в честь нефтегазовой компании, которая его построила), стоявший на самом краю дождевых лесов. Местному племени индейцев ачуар [12] принадлежал небольшой ангар с несколькими винтовыми самолетиками, на которых они доставляли людей в свою деревню в джунглях. Нам тоже предоставили самолет, управляемый специально обученным местным, и наше небесное приключение началось.

Наш пилот держался высоко над лесом, двигаясь вдоль излучины реки на восток. Джунгли под нами тянулись во все края горизонта. Едва мы приблизились к взлетно-посадочной полосе его родной деревни, пилот оглянулся на нас с усмешкой, и в этот самый момент мы резко нырнули к реке. Немного накренившийся самолет летел так низко над водой, что его крылья едва ли не скользили по воде вслед за стремительным речным потоком. Моя соседка, очень общительная австралийка, от страха схватила меня за руку, я же не мог унять совершенно счастливую улыбку.

Наконец слева от нас параллельно реке появилась грязная взлетно-посадочная полоса, вдоль которой выстроились дети-ачуар, пришедшие посмотреть на посадку самолета. В момент приземления брызнувшая во все стороны грязь залила окна нашего самолета. Мальчишки тут же побежали прятаться, девчушки же, как и подобает настоящим амазонкам, остались стоять на месте. Тем временем мы выбрались из самолета и, уйдя со скользкой грязной взлетно-посадочной полосы, воздали богам хвалу за успешное приземление.

За нами прилетел второй самолет, и мы, как перед тем индейские дети, выстроились вдоль взлетно-посадочной полосы посмотреть на приземление. Как только новая партия прибывших немного пришла в себя после полета, нас провели к берегу реки, где нас ждала пара моторных лодок. На них мы и направились вниз по течению к финальной точке нашего путешествия – маленькой окруженной озерами деревушке с традиционными хижинами ачуар, в которых нам предстояло жить.