Шрифт:
Ашшурбанипал вырос в царской семье, под сенью дворцов и величественных храмов Ниневии [102] . Между этими роскошными зданиями были разбиты сады – зеленые оазисы, позволявшие укрыться от безжалостного солнца. Гуляя по улицам и садам, юный Ашшурбанипал не мог не видеть надписей, повествующих о царях, которые все это построили [103] . При столь широком выборе объектов для чтения в Ниневии сам город можно было сравнить с глиняной табличкой, ожидавшей расшифровки. Окруженный со всех сторон письменной информацией [104] , Ашшурбанипал настолько глубоко проникся искусством запечатления слов в глине, что в одном гимне объявил себя сиротой, а в другом утверждал, что его истинным отцом был Набу, бог мудрости, покровитель писцов и искусства письма в аккадской мифологии.
102
Биографическая информация заимствована в основном из кн.: Arnaud D. Assurbanipal, Roi d’Assyrie. Paris: Fayard, 2007. Первичные источники можно найти в кн.: Foster B. J. Before the Muses: An Anthology of Akkadian Literature. Bethesda, Md.: CDL Press, 1993.
103
Hill J. A., Jones Ph., Morales A. J. Experiencing Power, Generating Authority. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2013. P. 337.
104
To Ishtar of Nineveh and Arbela // Foster, Before the Muses. Vol. 2: 702; Assurbanipal and Nabu // Foster, Before the Muses. Vol. 2. P. 712–713.
В действительности отцом Ашшурбанипала был могучий и совершенно земной владыка Асархаддон, один из младших сыновей родоначальника династии. Его судьба сложилась непросто: отец избрал Асархаддона наследником престола, но отвергнутые старшие братья интригами добились его изгнания. Узнав о том, что братья убили отца, Асархаддон собрал войско, за шесть недель разгромил братьев и захватил Ниневию. В том же 681 г. до н. э. Асархаддон стал царем. Так что родители Ашшурбанипала не только принадлежали к человеческому роду: отец его был самым могущественным из людей своего времени.
Завладев Ниневией, отец Ашшурбанипала выстроил себе новый дворец [105] . Город находился в географическом центре крупнейшей из империй, созданных человечеством к тому времени, простиравшейся от восточного берега Средиземного моря до Вавилона. Управление территорией при сосредоточении власти в одной точке стало возможным благодаря тому, что приказы (написанные на глиняных табличках, упакованных в глиняные оболочки) можно было рассылать с гонцами, а записи – сохранять в архивах.
105
Villard P. L’education d’Assurbanipal. Ktema. Vol. 22, 1997. P. 135–149.
Царь поначалу не рассматривал своего младшего сына как наследника. Его готовили к жреческой карьере и для этого отправили в школу писцов. Именно там зародилось его будущее восторженное преклонение перед «Эпосом о Гильгамеше».
Изначально писцы передавали свое искусство внутри семьи, от отца к сыну. Но по мере того, как письменность приобретала все большее значение для общества, требования к профессионализму писцов увеличивались, и для их подготовки учредили специальные школы. Ученикам объясняли, как делать из влажной глины таблички, расчерчивать их горизонтальными линиями и по этим линиям заостренным отрезком стебля тростника наносить сгруппированные в комбинации клиновидные штрихи (откуда и пошло название «клинопись»; во многих европейских языках эту систему письменности называют cuneiform, от латинского cuneus – клин). Сохранившиеся двухсторонние таблички, где с одной стороны каллиграфический почерк учителя, а с другой – каракули учеников, позволяют представить, насколько трудно было достичь необходимой сноровки.
Посещая Британский музей, куда Лейард доставил свои драгоценные барельефы и глиняные таблички, я всегда изумляюсь точности и симметричности учительских прописей (особенно если учесть размеры табличек). Многие таблички очень малы, подчас всего два на три дюйма (5x7,5 см), и на каждой из них по многу строк микроскопических клинописных насечек. Один из сохранившихся фрагментов – работа ученика писца из Вавилона, написанная на шумерском языке. Школяр жалуется на трудность обучения:
«Мой учитель (уммия) сказал: “Твой почерк неудовлетворителен” – и высек меня [106] ».
106
Kramer S. N. Schooldays: A Sumerian Composition Relating to the Education of a Scribe // Journal of the American Oriental Society. 69; 4. P. 199–215 (Крамер С. Шумеры: первая цивилизация на Земле. М., 2012. Гл. 6).
«Мой уммия (профессор, возглавляющий эдуббу) говорил мне: “Я, как и ты, был когда-то маленьким мальчиком, и у меня был большой брат. Уммия дал мне задание, (сложное даже) для (взрослого) мужа. (Но) я вошел в него, как острая стрела, погрузился в работу, не отверг слова уммии, не пошел у себя на поводу, и в результате большой брат остался доволен моим исполнением”» [107] .
Так, вероятно, впервые в истории были зафиксированы обычные для всех времен жалобы ученика на сурового учителя и отповедь последнего о необходимости прилежания.
107
A Supervisor’s Advice to a Young Scribe // The Literature of Ancient Sumer, trans. and with an introduction by Jeremy Black, Graham Cunningham, Eleanor Robson, and G'abor Z'olyomi. Oxford: Oxford University Press, 2004. P. 278. (Крамер С. Указ. соч.).
Глядя на эти крохотные глиняные черепки, я представляю себе и гордость тех, кто владел ремеслом писца, – гордость за то, что такая мелочь может обладать неограниченным могуществом. В далеком Египте учительская пропись восхваляет благородное положение писца: «…ты осведомлен об участи земледельца. <…> Тратит он время на запахивание зерна, а змей уже следует за ним. Уничтожает он [змей] посевное зерно… Сделайся писцом. Писец… тот, кто повелевает всей земле целиком» [108] . Писцы были первыми бюрократами: располагаясь в удобных помещениях, они подсчитывали урожай, составляли договоры и вели учет, пока их братья трудились в полях.
108
Reminder of the Scribe’s Superior Status // The Literature of Ancient Egypt, ed. by William Kelly Simpson. New Haven: Yale University Press, 2003. P. 438–439 (Фрагмент из древнеегипетского назидательного текста // Рак И. В. Египетская мифология. М., 2004. С. 142).
Школа писцов в Древнем Египте. Ученики жалуются на строгость учителя, а учителя – на лень учеников
Писцы оставили свои изображения, где человек сидит с табличкой в руке или, скрестив ноги, пишет, положив табличку на колени. Рядом может стоять сосуд с глиной, которая обязательно должна быть размоченной: высохнув, она твердеет и становится непригодной [109] . Писцы предстают уверенными в себе, гордящимися своим богом – покровителем их искусства. Эти люди не имели ничего общего с литературой. Первоначально они были счетоводами и чиновниками, управляли растущей империей и способствовали распространению религиозных учений [110] .
109
Martin, History and Power. P. 44.
110
Kramer S. N. History Begins at Sumer: Thirty-nine Firsts in Recorded History. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1956. P. 3ff.