– В смысле – что делать? Распродать другим некрам, да и всё.

– Чтобы потом при каждой встрече со стражей они объяснялись, откуда у них чужие призванные? Они все носят клейма на лицах, не забыл?

– А, ну да… На Ортее, кстати, я никакого клейма не видел.

– Думаю, когда его обращали, девчонке было не до соблюдения формальностей, – усмехнулся Дмитр.

Лайкон поднял голову к вечернему небу и мечтательно произнёс:

– Хотел бы я своими глазами видеть, как этого говнюка прикончили. Жаль, что Ортей их догнал. Вот бы довели его живым до самого форта…

– Исключено. Эти двое не имеют ни малейшего представления, как уходить от погони в лесу. Им бы никак не удалось уходить от преследования целые сутки.

Постепенно разбойники перешли на другие темы, не имеющие отношения к пленникам. Потеряв интерес к их болтовне, Дариан повернулся к Шенни.

– Ты как?

– Нормально, – ответила она, подняв голову с колен. – Они правы. Я и так уже обо всём знала. Пора наконец смириться.

***

На следующий день пришла очередь Лайкона сидеть на посту. Дмитр, выспавшийся за день, не стал оставлять друга в одиночестве, и к вечеру они снова сидели вдвоём, расставив на доске два ряда фигур. Одним из главных достоинств шерби была возможность играть в количестве как четырёх, так и двух-трёх человек. Таким образом за игрой могла собраться большая компания, но и при нехватке людей доска с фигурами не становилась бесполезной.

– Мат, – скучающим голосом произнёс Дмитр, передвинув фигуру кавалера.

Шенни не смогла сдержать улыбки, когда Лайкон уже в четвёртый раз за вечер принялся недоверчиво разглядывать доску, убеждаясь, что фигура синего генерала действительно загнана в угол.

– Может, всё-таки в кости? – снисходительно предложил ему приятель. – Скорее призванные научатся писать картины, чем ты сможешь победить в игре, где выигрыш зависит от чего-то, кроме случайности.

– Последнюю партию, – упёрся Лайкон. Вернув фигуры на стартовые позиции, он обернулся, услышав шаги у себя за спиной. Из-за угла мастерской вышли два человека. Виртона Дариан узнал сразу. А второй была…

– Женщина? – удивлённо прошептал он себе под нос. После трёх дней, проведённых в форте, он был уверен, что здесь живут только мужчины.

– Чего это тебя потянуло на Селену? – подозрительно спросил Лайкон.

– Не знаю, разнообразия захотелось, – уклончиво ответил охотник. Но Дариан не слышал его слов: лицо юноши изумлённо вытянулось, когда пламя факела в руке охотника осветило женщину. Она была призванной.

– И Фарио на неё переключился, – продолжал размышлять вслух Лайкон. – А Хэнри, так вообще по два раза в день к ней бегает. Ха, уж не связано ли это с нашей тощей некроманткой?

– Поумерь свою фантазию, – фыркнул Виртон и повёл женщину дальше, за стены форта.

– Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? – требовательно спросил Дариан, когда охотник скрылся из виду. – Откуда у вас взялась эта призванная, и куда он её повёл?

– Известно куда, – со смешком произнёс Лайкон. – Остальные её прямо в комнате трахают, но Виртон у нас, видишь ли, любитель дикой природы, вот и таскает каждый раз в кусты.

– Так вы используете призванную для…

– Ага. У мужиков, видишь ли, иногда возникает такая потребность. Подрастёшь – узнаешь.

– Я и так знаю, – буркнул Дариан. Героические подвиги в историях старого Дрегга совершались не только на поле боя, да и самому юноше было уже не десять лет. – Но никогда не видел, чтобы для этого использовали ходока. Это же всё равно, что спать с мертвецом…

– Они не мертвецы! – возмутилась Шенни. Для неё было непозволительно молчать, когда речь шла о призванных.

– Но и живыми их особо не назовёшь, – поспорил Дариан.

– Тут ты прав, парень, – согласился Лайкон. – Кровь в ней, может, и течёт. Но она вся холодная и сухая, не говоря уже о том, что валяется, как бревно. И правда, всё равно, что поиметь покойника.

– А живых женщин вы найти не пробовали?

– Ну, вообще-то… – Лайкон замялся, будто ему было стыдно вдаваться в подробности, – Когда мы поймали Селену, она была ещё вполне живой. Но мы здесь изрядно оголодали по девкам, и слишком лихо на неё накинулись, даже выспаться толком не давали. В общем, она не выдержала и на четвёртый день повесилась у себя в комнате.

Повисла неловкая пауза, нарушаемая лишь потрескиванием факела на стене, после чего разбойник продолжил:

– Ну так вот. Сначала мы её хотели похоронить, как полагается, но пораскинули мозгами и решили, что зачем добру пропадать, да и когда ещё нам доведётся поймать такую ладную девку. Отнесли её к боссу и попросили превратить в ходока, пока не начала вонять.

– Постой. Так Торнео – некромант?! – удивилась Шенни.

– Ага, самый настоящий.

– А ты не заметила? – спросил Дмитр. – Я думал, вы умеете распознавать себе подобных.

– Умеем, но я как-то не присматривалась. Некроманта можно отличить только по необычному цвету кровеносных сосудов. В остальном мы выглядим, как обычные люди.

– Понятно. Ну, теперь будешь знать, что наш босс – твой коллега по цеху.

Шенни задумчиво потеребила пальцы. Что-то здесь было не так, что-то выбивалось из привычной для неё картины мира. Наконец она поняла, что не давало ей покоя: