развел тот ручищами.

По всей видимости, Эрл был солидарен с идэйцами. Тишком

представлял, что хозяин вызверится, прикует глупую жену к

дверной ручке и ночь напролет заставит наслаждаться видом

обезображенного фонтана. Можно подумать,что до

водружения статуи уродец выглядел лучше.

– Зря вы вырезали эту статую, риата Аделис, - с

неодобрением объявил Эрл,когда принес в пристройку горячий

тэй. - Всадник, конечнo, вышел как живой, но грифона делал

жутко знаменитый в Риоре мастер, и хозяин очень дорожит

фонтаном.

– То есть обновление риата Гери возмутит? –

заинтересовалась я.

– Не возмутит, а приведет в ярость . Я что подумал… Может,

пока не поздно поставим на двери в пристройку засов?

Я с трудом сдержала издевательский смешок, не подозревая,

что уже через несколько часов всему дому, включая прислугу,

разнорабочих, охране и даже ледяному наезднику, будет не до

смеха.

Доар вернулся тем же днем после обеда, о чем мне доложила

заикающаяся горничная. Она бочком протиснулась в гостиную

и прошептала, словно выписывала мне смертный приговор:

– Хозяин хочет вас видеть .

Сердце так сильно грохнуло о ребра, что стало больно.

Конечно, не от страха.

– Где?

– Они во дворе.

– Они? – удивленно изогнула я брови.

Перед фонтаном, обзаведшимся наездником, в гробовом

молчании, как на пoхоронах, стояли Доар, Якоб и незнакомый

старичок в бархатном плаще винного цвета и с тростью в

руках. Подозреваю, что онемели риаты вовсе не от восхищения

филигранной выточкой льда и сходством ледяной фигуры с

живым прототипом. Лицо самого «прототипа» застыло,и даже

на расстоянии ощущалось, как его распирало от злости (Доара,

а не лицо).

Изящно поддерживая юбку, я спустилась по ступенькам и с

жизнерадостной улыбкой певучим голосом вымолвила:

– Светлых дней, риаты.

Мучины синхронно обернулись в мою сторону. Светлым

этот день назвал бы только искренний оптимист. Погода

заметно испортилась, долину накрыло серыми облаками и на

улице царили бледные сумерки.

– Дорогой муж, добро пожаловать домой.

– Светлых дней, Аделис, – мрачно вымолвил Доар. – Риат

Гаэтан, позвольте вам представить мою… супругу.

Он запнулся на последнем слове, будто не понимал, как

оказался связанным с исчадием демонического чертога не

ритуалом изгнания, а брачными узами.

– Аделис, познакомься с мастером Гаэтаном. Он автор

фонтана для нашего дома и искренне удивлен его

преображением.

Другими словами, помогите мне, светлые боги.

– Какая честь, мастер, – любезно вымолвила я.

Уважительное приветствие, демонстрирующее прекрасное

эсхардское воспитание, на фоне ледяного всадника с лейкой в

протянутой руке прозвучало верхом издевательства. Натужная

пауза была тому подтверждением. Лучше бы уж просто

отвесила поклон.

– Я решил, что мастер поможет тебе определиться с выбором

интерьера в доме, - в голосе Доара появилась подозрительная

вкрадчивость, - а тут такой необычный... сюрприз.

– Тебе понравилось? - невинно спросила я.

– Я в восторге, – проговорил он и мрачно добавил: – В таком

восторге, что не могу подобрать слова. Риат Гаэтан, а вы как

считаете?

Тот пожевал губами, постучал тростью и вымолвил тонким

старческим голосом:

– Ваша супруга исключительно талантлива,и у меня

появились сомнения, что ей требуется помощь в выборе

интерьера.

– Что вы, мастер, я не переживу ремонт без ваших

наставлений, - с серьезной миной уверила я, но почему–то

снова прозвучало насмешкой.

Без преувеличений Доар поменялся в лице. Только

присутствие чужого человека удерживало его от грандиозного

скандала. Интересно, мысленно он выбирал храм, где мы

разведемся,или размер кандалов, которыми прикует меня к