Когда часы пробили час, Эля пожелала спокойной ночи и поднялась на второй этаж. Хейго незаметно исчез вскоре после ее ухода.

Санни лениво хмыкнула. Фло улыбнулся и неожиданно для разомлевшей Санни, попросил:

— Расскажи о себе. Хочу все знать.

Сколько они вместе? Всего ничего, не говорили толком никогда. Общались, — еще как! — но не вербально. Знают друг друга с неделю. По ощущениям — будто одно целое, и всегда им были.

Санни, вроде бы в шутку, начала с предостережения. Чтоб знал, с кем связался.

— Мне сложно быть хорошей. Всем нелегко, но я внутри ужасней Непомука, — призналась наставительным тоном.

— Будь собой. Любой, какой хочешь.

— Буду стараться, — и закончила обещание, не произнося вслух, — «для тебя».

— Знаешь, я тоже не ангел, — Фло покаянно опустил голову и Санни, предвкушая грязные подробности, чуть развернулась в теплых объятиях, чтобы видеть его лицо.

То, что Фло не такой уж и цветочек, она поняла сразу. Но послушать, как протекала его жизнь до нее, было бы очень интересно.

— Серьезно? — несерьезно удивилась.

— С чего начать..? — он недолго помолчал, видимо, выбирая подходящий из списка грехов. Снова устроил голову Санни на своем плече, так, чтобы самому удобно опираться о ее макушку щекой.

— С начала, — поторопила Санни.

— Я бросил курить в шестом классе.

— Как? Все же только пробуют в классе так седьмом?! А ты бросил в шестом? — она резко развернулась, уставившись Фло в лицо.

— Я начал рано. Очень рано. Лежи смирно, не дергайся, — Фло решил, что удобнее будет положить голову ей на колени. Голубые глаза его ведьмы светились любопытством и азартом, Фло уже не смог бы смотреть куда-либо, кроме как в них.

Санни коснулась его волос, отводя пряди со лба, и стала поглаживать по голове.

— Ты же бросил, так что…

— Раз бросил, значит, не считается?

Санни осторожно кивнула.

— Хорошо. Немного позже я бросил пробовать и всякие травки…. таблетки.

Ладонь, поглаживающая его, замерла. Санни вздохнула.

— Есть что-то, что ты не пробовал?

— Да море всего! — запальчиво заверил Фло.

Санни же поняла, что не имеет ни малейшего представления, какие конкретно вещи он подразумевает под «морем». Она не столь подкована в данной области.

— Я использовала магию убеждения и получила на своего Сузуки огромную скидку. Продавцу, наверное, потом от начальства досталось так, что мама не горюй.

— Я неплохо обманываю в покер. И в других играх неплох. Азартных, в смысле. На деньги.

— Ты сейчас хвастаешь?

— Нет. Каюсь.

— Я воровала конфеты из бабушкиной прятки. Она нам и так их давала каждый день, но своровать было интереснее. Целое приключение. И ни с кем не делилась, ни Алисе, ни Эле не давала.

— Жадина, — согласился Фло. — Алиса ваша сестра?

— Младшая, учится в столице. Рыжая копия бабушки Лотты.

— Три сестры, как в сказках.

— Я их беспощадно дразнила и обижала. Алиса плаксой страшной была, а Эля ябедой.

— Вас растила бабушка. А где родители?

— Отец был человеком. Они погибли. Потом расскажу как-нибудь.

В ее глазах Фло видел боль. Старую, скрытую, загнанную в самую глубь души.

Как излечить такое? Пониманием, сопереживанием? Фло шагал по тонкому льду. Хотел поделиться своей силой и своей болью. Рождаемся в одиночестве и умираем одни. Все так. Но то, что дается с собой, что мы можем взять в путь «туда» — любовь. Та, которую дарим мы, и которую дарят нам.

Он взял ладонь Санни и поднес к губам. Нежно и мягко поцеловал в середину ладони.

— Еще, на своем втором мопеде, на Веспе, я сбила питчку, — через минуту тишины продолжила Санни. — Прямо под колеса мне спикировала, летать не умела толком. Совсем птенчик был. Не могу забыть то, что вытворяла те три года, когда убежала из дома с Робом, — без перехода, на одном дыхании выпалила. Слишком резкий, неестественный контраст между птенчиком и Робертом. — Я была безвольной тряпкой, саму от себя тошнило.

Последовало молчание, во время которого Фло ощутимо напрягся. Обхватил ее талию руками, вжался лицом ей в живот. Ждал, не требуя рассказа, пытаясь подавить в себе вспышку злости и ревности. Всем существом ненавидя Роберта. Был бы тот урод жив, убил бы сам не колеблясь.

В какой-то мере не желал слышать о другом мужчине. Но в то же время был готов выслушать, если Санни захочет поделиться. Но она не хотела. Или не могла. Пока.

Следующее признание прозвучало невнятно и еле слышно, сказанное Фло скорее животу Санни, чем в пространство: