— Пойми Вельмочка, — более мягко попытался объяснить Артем, — после завтра это так или иначе закончится…

— А по этому, — прервал его Дан, — иди во двор и продолжа тренировки, пока я не скажу — хватит! Или мы уйдем без тебя.

У Станиславы от злости побелели губы и резче обозначились скулы. Она вскочила, опрокинула табуретку и вылетела из кухни.

— И с чего так шуметь, — ни к кому не обращаясь, поинтересовался Дан, поднимая и ставя на место табуретку.

— Зачем ты с ней так? — тихо и укоризненно спросил Артем. — Она не виновата. К тому же уже на пределе.

— Мы все на пределе! — резко возразил Дан, — И я!.. И ты!..

— Но это не ее война. Она согласилась помочь, а ты…

— Если бы война была не ее, то ее здесь бы просто не было. Это ты не веришь в судьбу, а я знаю, что все предопределено.

Артем тяжело вздохнул и вышел из кухни. Их разговор не раз сводился к теме судьбы, и всегда Дан оставался при своем. Не желая принять точку зрения Артема, он будто заранее смерялся с любым исходом дела.

— Как же я устал от всего этого, — тихо проговорил Артем, опускаясь на кровать и закрывая глаза.

***

Станислава постояла какое-то время на крыльце, глубоко вдыхая и резко выдыхая, пытаясь вернуть мыслям и душе былое спокойствие. Но то, как с ней обошлись только что, отчитав точно глупую малолетку, никак не способствовало успокоению. Хотелось кричать в голос от невозможности узнать, что сейчас происходит с Тимуром, ну и с Мишкой конечно. Как он, где он, не ранет ли… А приходилось заниматься бессмыслицей и верить, что все конечно образумиться.

Не сразу, но душевное равновесие вернуть удалось. Мороз крепчал, сильнее кусал за щеки и нос, а Дан все не шел. Станислава засунула руки прямо в перчатках в карманы, натянула поверх шапки капюшон куртки и побрела к импровизированному тиру. Споткнулась на тропинке, едва не упала, а когда выпрямилась, в центре расчищенной площадке кто-то стоял. Не Дан. Во-первых, он не успел бы так быстро добраться сюда от дома, а во-вторых, замерший впереди человек был выше и тоньше. Мысли эти еще складывались в логическую цепочку, а тело, действуя на одних лишь рефлексах, уже замерло в защитной позиции. И спустя мгновение девушка суетно прикидывала, успеет ли добежать до крыльца или лучше кричать и звать на помощь.

— Не плохо, Ведьмочка, — раздался голос Артема. — Но в следующий раз лучше реагировать побыстрее. Твои партнером на ближайшую половину ночи буду я.

Станислава облегченно выдохнула, но в душе лишь сильнее закипела злость на эту парочку. Похоже Дан с Артемом решили проверить у кого лучше получиться довести своим поведением Станиславу до белого каления. Обращаются как с несмышленной малолеткой, умалчивают о важном, постоянно пугают.

— Ну и чем займемся? — поинтересовалась Станислава, в душе надеясь, что ей позволят спустить пар.

— Как насчет немного размяться в рукопашной? — предложил Артем.

Станислава в ответ пожала плечами.

— Я не буду пользоваться сверх силой, — пообещал парень, приняв ее молчание за нерешительность и несогласие, а про себя еле слышно добавил, — Пока, что.

Они кружились по расчищенному пяточку, обменивались ударами, постоянно наращивая темп. Этот спарринг почему-то более выматывал, чем предыдущий с Даном. Хотя и тогда и сейчас все что ей удавалось, это не пропускать удары, уйдя в глухую оборону. В какой-то момент Станислава приспособилась на столько, что даже смогла нанести несколько ответных ударов, половина из которых даже достигли цели. Но стоило ей почувствовать вкус победы, как Артем наглейшим образом растворился в воздухе, а еще через мгновение его деформированные парьцы-когти сжались на горле девушки.

— Ты проиграла, Ведьмочка, — прошептал он ей в самое ухо.

— Ты обещал не жульничать, — сдавленно просипела Стася, боясь шевельнуться.

— Ты забыла, с кем тебе предстоит иметь дело, — хватка на шее ослабла. — Они не знают ни чести, ни совести. Никогда не слушали о милосердии и жалости. Они способны на все, абсолютно на все, чтобы достичь своей цели. А цель у них одна — твоя смерть. И тебе очень повезет, если она будет легкой и безболезненной.

Голос Артема раздавался то сверху, то снизу, то справа, то слева, то ближе, то дальше, но как Станислава не крутила головой, как быстро не оборачивалась всем телом, увидеть парня так и не смогла.

— Не пытайся меня увидеть, — раздалось сзади, и Станислава не оборачиваясь ударила на звук, но лишь вспорола воздух.

— Не пытайся меня услышать, — откуда-то спереди, а вслед за тем подлый толчок в спину.

Станислава потеряла равновесие, упала, перекатилась и вскочила, мгновенно замерев защитной позе, напряженная, ожидающая нападения со всех сторон сразу.

— Чувствуй меня… — далеко.

— Своей сверхинтуицией… — близко.

— Или даром, что разглядел в тебе Дан… — откуда-то сверху.

И тут же ощутимый удар в плече, подножка, недалекий полет и приземление в сугроб. Стало больно и обидно до слез, что она настолько слаба, как бы не старалась — ничего не выходит. Теперь ее точно не возьмут, что бы там не говорил Дан про ее незаметность, но никто не потерпит человека, который только и делает, что путается под ногами. И про Тимку и Мишку все конечно забудут, особенно если все вдруг пойде не так. Ведь тогда каждый будет стремиться к своей собственной цели, наплевав на мелкое и незначительное, не относящиеся к делу.