Разрешение этих противоречий могло идти по-разному: мирным политическим путем или стезей вооруженного насилия. Мирный путь мог быть реален в том случае, если бы всеми правительствами по-настоящему были бы осмыслены масштабы предстоявших разрушений, потерь и гибельных последствий войны. Но, к сожалению, руководители многих европейских государств надеялись уклониться от войны, либо делали ставку на гарантированную победу. Разумеется, в тех исторических условиях военные успехи еще были возможны. Но в долгосрочной перспективе война уже тогда никому не могла принести решающих выгод. Напротив, она грозила катастрофой.

К сожалению, у фашизма оказалось достаточно сил, чтобы встать на авантюрную военную колею, тогда как у потенциальных сторонников мирного решения не нашлось ни воли, ни должного сплочения, чтобы воздвигнуть барьеры на пути колесницы войны. Современный анализ событий прошлых лет свидетельствует о том, что Вторая мировая, а следовательно, и Великая Отечественная война как ее важнейшая часть не были фатально неотвратимы. Агрессора можно было остановить, а войну предупредить, если бы со стороны западных демократий и руководства СССР не были допущены роковые политические ошибки и стратегические просчеты. Во всяком случае, если бы возникла в какой-либо форме система коллективной безопасности, то сдержать и “осадить” агрессора было бы значительно проще.

Бесспорно, главный и непосредственный виновник войны – германский фашизм. Именно он несет всю полноту ответственности за развязывание кровавой бойни. Однако западные державы своим потворством главе нацистского государства Адольфу Гитлеру, близорукой политикой умиротворения, стремлением изолировать Советский Союз и канализировать экспансию на восток создали условия, при которых потенциальная возможность развязывания нацистской Германией мировой войны превратилась в грозную реальность.

В тревожные предвоенные годы Советский Союз прилагал немало усилий для консолидации миролюбивых сил. Однако выдвигаемые им предложения постоянно наталкивались на холодную позицию западных держав, их упорное нежелание сотрудничать. Слишком велико было недоверие к государству, не отказавшемуся от коминтерновских тезисов о неизбежности краха капитализма. В свою очередь, советское руководство не использовало имевшихся шансов, хотя и ограниченных, для организации совместного отпора агрессору. Более того, рядом своих предвоенных решений оно способствовало тому, что события развивались в русле, выгодном инициаторам войны. Предвоенной политической стратегии высшего руководства СССР подчас не хватало прозорливости, последовательности и гибкости. Нередко судьбоносные действия носили слишком прямолинейный и субъективный характер.

Вторая узловая проблема тесно связана с первой – цена политических ошибок. Накануне и в ходе войны с обеих сторон было допущено немало просчетов – экономических, дипломатических, военных. Но роковую роль, как подтверждает опыт истории, играют крупные политические промахи. Если многие другие ошибки были поправимы, то политические просчеты, как правило, приводили к тяжелым последствиям. Более того, обычно за ними тянется зловещий шлейф военных и иных оплошностей.

Серьезным политическим просчетом советского руководства явилась неверная оценка расстановки военно-политических сил, а следовательно, вытекавшие из этого выводы по перспективам развития международной обстановки, целям, срокам и масштабам готовившейся агрессии. Безусловно, для подготовки отражения возможного вторжения на территорию Советского Союза в предвоенные годы было сделано немало. Этого нельзя забывать. Ценой огромного напряжения духовных, моральных, физических и интеллектуальных сил народа удалось форсировать экономику, развернуть вторую мощную военно-техническую базу на востоке страны, в массовом объеме организовать производство многих современных для того времени видов оружия и военной техники. Однако планы экономической подготовки государства к войне не были реализованы полностью. Этому воспрепятствовали как недостаток времени, так и грубые деформации социализма, в результате которых был нанесен существенный урон Вооруженным Силам, промышленности, сельскому хозяйству, науке и культуре.

Крупные недостатки имелись и в оборонном строительстве. Предпринятая после советско-финляндской войны радикальная реорганизация армии и флота не была завершена. Хотя к 1941 г. их численный состав значительно увеличился, началась модернизация всех родов войск, в которые стали поступать новейшие образцы вооружения, в качественном отношении Красная Армия была оснащена значительно слабее вермахта – вооруженных сил нацистской Германии. Значительная часть танкового и артиллерийского парка, боевых самолетов представляли устаревшие конструкции. В Советском Союзе имелось больше дивизий, чем в Германии, однако они уступали немецким соединениям не только по численности, технической оснащенности, сколоченности, выучке, боеспособности, но и по наличию боевого опыта.

Не все было сделано для укрепления обороны новых западных границ, перестройки боевой и оперативной подготовки, сколачивания штабов частей и соединений. Армия, готовясь и воспитываясь в основном на практике гражданской войны, руководствовалась ошибочными доктринальными установками. Она готовилась к победе “малой кровью” и немедленному переносу военных действий в случае агрессии на территорию врага. А самое главное – Вооруженные Силы до последнего момента практически оставались в группировке мирного времени, тогда как им уже к весне 1941 г. противостояли полностью отмобилизованные, хорошо вымуштрованные, обладавшие опытом ведения современной войны вражеские полчища.

Особенно тяжелые последствия для СССР имело чрезвычайно запоздалое приведение советских Вооруженных Сил в полную боевую готовность, несмотря на своевременно установленные разведкой мероприятия по подготовке Германии к войне, выявленный стратегический замысел и вскрытые конкретные оперативные планы. К сожалению, все эти достоверные сведения не были оценены должным образом. А фактически они были проигнорированы. Высшее политическое руководство полагало, что Адольф Гитлер до победы над Англией не решится на войну с СССР. До последнего мирного дня И. В. Сталин вопреки здравому смыслу категорически запретил осуществлять даже минимальные меры по повышению боевой готовности приграничных военных округов. Это поставило советские войска в критическое положение буквально с первых часов начавшейся войны.

В чем была главная причина непростительных и трагических ошибок? Как представляется, она состояла в том, что все рычаги управления государством были сконцентрированы в руках одного человека, который как единодержец стоял над народом, страной и партией. Все, в конечном счете, зависело от личных оценок и воли Генерального секретаря ЦК ВКП(б), Председателя Совнаркома СССР и члена Исполкома Коминтерна.

Как подтвердила история советского государства, при такой организации власти роковые просчеты были неизбежны. И они не раз допускались как накануне, так и в ходе войны. Нет сомнения, что драматургия войны могла бы развиваться по другому сценарию, завершиться в более короткие сроки и с неизмеримо меньшими жертвами, если бы не цепь крупных просчетов, допущенных Сталиным и его окружением при подготовке страны и ее Вооруженных Сил к отражению готовящейся агрессии, да и в последующем руководстве вооруженной борьбой.