Незадолго до своей казни Ганс Франк обронил фразу: “Пройдут тысячелетия, но эта вина Германии не будет смыта” [117]. По-видимому, не только предстоящая расплата за свои преступные деяния заставила его раньше, чем многих его соотечественников, взглянуть правде в глаза. Возможно, он знал больше о степени коллективной вины немцев за геноцид в Европе, чем население современной Германии. И об этом красноречиво свидетельствуют события, происшедшие в столице Баварии более 10 лет назад.

Весной 1997 г. в Мюнхене разразился грандиозный скандал. О нем писали практически все газеты и журналы Германии, а его подробности ежедневно демонстрировались по многочисленным каналам немецкого телевидения. Причина – открывшаяся в городской ратуше выставка фотографий и документов под названием “Война на уничтожение. Преступления вермахта в 1941–1944 гг.” В день ее открытия началась серьезная потасовка между двумя группами молодежи – сторонниками и противниками выставки. Полиции удалось пресечь драку, но с этого момента на всех автобанах, что вели к Мюнхену, полицейские заворачивали автомобили, в которых находились молодые люди в кожаных куртках и с бритыми затылками.

Чтобы попасть на выставку, нужно было простоять несколько часов в очереди. Вообще-то в представленных экспонатах ничего сенсационного не было. В последние десятилетия после окончания войны весь мир эти или подобные им фотографии не раз видел: сжигаемые деревни, массовые расстрелы мирных жителей, виселицы в Житомире, Тернополе, Орше, Дрогобыче, Орле… Но чаще всего подпись под фотографией гласила: “Неизвестная область СССР”. Однако на этот раз акценты выставки были несколько иные, чем всегда. Раньше все знали и за долгие годы уверовали окончательно: эти “акции” над мирным населением осуществляли эсэсовцы.

Экспозиция в Мюнхене недвусмысленно демонстрировала, что эсэсовцы делали лишь свою часть “работы”, в значительной мере ограниченную численностью войск СС. Все же остальное (а это “остальное” и есть самое массовое) – дело рук вермахта, т. е. обыкновенных “служивых” немцев. И если учесть, что за годы Второй мировой войны в вермахте отслужило практически все мужское население Германии, то неминуемо возникает проблема, которой до сего времени историки и публицисты предпочитали не касаться. Это проблема коллективной ответственности немцев, их коллективной вины за массовое уничтожение мирного населения в годы войны. Актуальность вопроса о совместной ответственности немецкой нации за злодейство против человечества наглядно подтвердила эта мюнхенская выставка [118].

Наряду с утверждающими уроками войны очевидны и ее обязывающие уроки. Один из них – необходимость закрепления добытой победы, твердой и последовательной поддержки позитивных процессов, получивших развитие в ходе справедливой войны и в результате разгрома германского фашизма и японского милитаризма. Несколько десятилетий после окончания Второй мировой войны Европа жила в мире. Огромная роль в этом достижении принадлежит победе советского народа в Великой Отечественной войне.

Авантюру, которая могла ввергнуть человечество в третью мировую войну, предпринял один из лидеров антигитлеровской коалиции. В октябре 1998 г. мировая общественность узнала о существовании детально разработанного плана нападения Великобритании и США на Советский Союз. Этот циничный документ под кодовым названием “Unthinkable” (“Немыслимое”) был разработан британским военным кабинетом по указанию премьер-министра У. Черчилля, который лег ему на стол ровно через две недели после завершения войны в Европе.

Начало военных действий было намечено на 1 июля 1945 г. Их цель заключалась в том, чтобы принудить Россию подчиниться воле Британской империи и Соединенных Штатов Америки, которые к тому времени уже обладала ядерным оружием. Конкретно предусматривалось “вытеснить Красную Армию за пределы Польши”, оккупировать районы внутренней России, лишившись которых она утратит возможность ведения войны и дальнейшего сопротивления, нанести такое поражение советским Вооруженным Силам, которое лишит СССР возможности продолжить войну [119].

Продолжает сохранять свое актуальное значение урок, требующий учитывать изменение места и роли войны и военного насилия как преграды на пути поступательного развития человечества. Войны становятся все более жестокими и кровопролитными. Подготовка к их ведению, конфронтация государств, соперничающих между собой прежде всего в военной области, сдерживают социальный прогресс, снижают уровень жизни народов. Это убедительно подтверждают годы “холодной войны”, когда огромные богатства, создаваемые интеллектуальным и физическим трудом людей, призванные служить источником их благосостояния, направлялись на гонку вооружений.

В этом контексте важно признать историческую недальновидность политического руководства как США, так и СССР, отказавшихся в связи с “Планом Маршалла” от поиска достойных компромиссов, что могло бы способствовать сохранению и широкому развитию плодотворного взаимодействия двух ведущих стран мира. Увы, недавние союзники по антигитлеровской коалиции стали бороться лишь за достижение собственных политических целей, уничтожая остатки былого сотрудничества, чем неоднократно подводили в угоду своим приоритетам все человечество на грань глобальной катастрофы.

Наконец, пришло осознание того, что можно и нужно принимать все меры для разрешения международных противоречий политическими средствами. Однако дипломатические усилия, а вслед за ними и политические решения дают результаты тогда, когда они опираются на экономическую и военную мощь.

Необходимость адекватно оценивать соотношение политики и военной стратегии – еще один важный урок минувшей войны. Бытовавшее, к сожалению, мнение о том, что политики должны заниматься только политикой, а военные – оборонными вопросами, было крайне ошибочным. Политики в чистом виде не существует. Она лишь тогда жизненна и эффективна, когда в совокупности учитывает экономические, социальные, идеологические, международные и не в последнюю очередь оборонные и военно-стратегические аспекты. При игнорировании одной из этих составляющих политика становится ущербной.