– Это довольно унизительно, - согласилась я.
– Тогда вы оставите господина Эрнау в покое?
– уточнила я на всякий случай. Если уж наглеть, то по-крупному.

Крэйви задумался.

– До поры...

– Всё лучше, чем ничего, - хмыкнула я и пошла к фортепиано под внимательными взглядами Рида и Диабло. Албанец переживал и даже не собирался скрывать, а также злился и всем своим видом это демонстрировал. И мне кажется, Крэйви побаивается его.

Поверенный принёс корзину и с видимым удовольствием поставил её у ног моего противника. Крэйви взял один овощ, чем-то похожий на помидор, наверное, потому что красный, и подбросил его на ладони, ухмыляясь.

Я не стала садиться на банкетку, чтобы удобнее было принимать удары. Передо мной встал выбор композиции, и я остановилась на токкате и фуге в ре-минор Баха, уж очень мне нравится эта композиция, и по напряжению и темпу она вполне соответствует ситуации.

Стоило зазвучать первым тяжёлым нотам, как в меня полетел снаряд. Пришлось попросить не кидать на клавиши. Потом полетел второй и третий, один даже угодил мне в голову, правда, вскользь, два или три попало в спину, но стоило мне дойти до основной части композиции, обстрел вдруг прекратился.

Я боялась обернуться, а потом просто увлеклась, как обычно это со мной бывало. Я не могла играть без чувств и всегда исполняла живо, вкладывая эмоции.

Когда стих последний аккорд, нерешительно повернулась, вытирая вспотевший лоб. Крэйви задумчиво меня изучал, а Самак даже решился на аплодисменты.

– Что ж... Это было... неплохо, - протянул господин Крэйви.
– Я прощаю вас, Десмонд, но только за талант, - он резко развернулся и покинул зал.

Ко мне подошёл Диабло и, протянув платок, похлопал по спине.

– Невероятно! Ничего подобного нигде не слышал! Что это за мелодия? Где ты такому научился?

Я вздохнула. Не скажешь же, что семь лет трудилась в музыкальной школе.

Рид подошёл ко мне и попросил снять испачканный колет.

– Признайтесь, Десмонд, что той дамой, за честь которой вы вступились, был я.

– Ну, - замявшись, протянула.
– Вы такой проницательный.

Рид продолжал сверлить меня пронзительным взглядом.

– Я скуп на похвалу... Но ваш поступок, Десмонд, и то как вы держались... Сделаю вам подарок.

– Правда?
– удивилась я. В душе разлилось тепло.

– Да, - решительно произнёс мужчина.
– Научу вас держать меч для начала, а там и сражаться.

Никогда ещё я так тяжко не вздыхала.

– Но за что?!
– взмолилась женщина во мне.
– Разве я защитил вашу честь? Почему я должен махать этой штукой?

Диабло хохотнул и сказал, что с моим острым языком мне пригодится умение «махать штукой». Правда не уточнил какой, и моя «женская натура» покраснела.

8.

Глава восьмая

Призраки прошлого: совсем рядом. Или мне приснился сон...

Я устроилась в углу допросной, на старенькой табуретке, прислонившись к сырой, холодной стене, и смотрела на даму. Даму, которая чудом не развалилась по пути сюда. Назвав её древней... Диабло сильно приуменьшил. Она напомнила мне большую сухопутную черепаху: очень старую, поросшую мхом. Кожа этой женщины выглядела, как панцирь этой черепахи: сухая, зелёная и в квадратик.

– ... меня искали какие-то существа, понимаете?
– прокряхтела женщина-черепаха.

Мои глаза бессовестно слипались. Я так устала вставать в пять утра и скакать весь день, что мозг отказывался работать. Держалась я на голом энтузиазме, лелея надежду, что скоро окажусь в своей каморке.

– С чего вы взяли? Можете описать этих существ?
– ровно спросил Рид. Диабло сидел на полу, привалившись к стене, и бросал... ножи. Точнее метал ножи. Делал он это умело, играючи, почти не глядя. Пять лёгких лезвий плавно входили в дверной косяк, потом Албанец вставал, вынимал их и садился снова.

– Как я могу это сделать, если ни разу их не видела?
– удивилась черепаха и захлопала своими маленькими круглыми глазками.
– Мне соседка, Ада, которая держит свиней, сказала, что меня спрашивал какой-то подозрительный субъект в капюшоне. К сожалению, он не представился...

– А с чего вы с госпожой Адой решили, что спрашивали о вас?
– уточнил Рид и был награждён пафосным взглядом. Мол, а кого же ещё могли спрашивать?

– Ада прибежала ко мне во двор, сильно запыхавшись. На бедняжке не было лица! Она быстро затараторила, что какой-то подозрительный субъект ищет повитуху. Но я единственная повитуха во всей округе! Кого он мог ещё спрашивать?