Потолок был украшен мозаикой, на которой был изображен глаз, но не человеческий, — глаз был весь в огне, а в центре — большой черный шар без четких границ, как скопление дыма, вокруг которого, каждый по своей траектории, летали другие, меньше. Всего семь маленьких шаров. Красивая картина, правда, по неизвестной причине вызывало внутренний трепет.

На полу были начертаны всевозможные алхимические формулы. От самых простых и общеизвестных, до неимоверного сложных и запутанных. В основе каждой из выведенных формул был один единственный неизменный элемент, мои познания в этой области были за пределами понимания даже этого основного символа. И попытки понять, хоть поверхностно, пришлось оставить.

Нужно снарядить экспедицию на этот остров. Собрать лучшие умы и привезти их для изучения фресок и формул. В центре овального зала стояли стол и кресло, высеченные из камня. На столе были засохшие чернила и свиток с текстом, написанный на том же языке, что и надписи при входе в зал. Часть текста была дописана кровью. Но все же он был не законченным…

Свернув свиток, я решил взять его с собой, может, он подымет завесу тайны этого места.

— Значит, здесь был человек. Или существо, способное писать и думать. Кем же должно было быть это создание, если требовалась такая защита? — подойдя ко мне, спросил Мефисто, все так же пытаясь скрыть волнение в голосе.

— Я не знаю. Но меня больше интересует, где его останки? Судя по разложившимся костям снаружи, он должен был провести здесь не одну тысячу лет, — присоединился к разговору Малек.

— Пройти мимо нас он никак не мог. А ветер не может писать, и крови у него нет. Возможно, пленник выбрался раньше и сам убил всех снаружи. Но это лишь домыслы. Здесь для нас нет ничего интересного. Здесь нужны историки и алхимики. А нам, воинам, остаётся ждать результатов их исследований. Так что по прибытии домой снарядим экспедицию. Опасностей на этом острове больше нет. И открытия, которые будут здесь произведены, послужат хорошим толчком в развитии нашей империи.

Еще раз осмотревшись вокруг и остановив свой взгляд на оке на потолке, внимательней рассмотрев его, я увидел, что один из шаров, кружащий вокруг огненного центра, поменял свой цвет. Я был невероятно удивлен. Но подумал, что это мое воображение — глаза не успели привыкнуть к свету, и мне виделись все шары одного цвета.

— Пора уходить! — скомандовал я. — Возьмите то, что считаете ценным и вперед. Мефисто, что ты там нашел?

— Ты очень удивишься. Двуручный меч из снаггонской стали. Хотя он слишком огромен, даже для двуручного меча. Но легче чем может показаться, — командир токриотов вскинул меч в руках, проверяя его вес и баланс, — не нравится он мне. От него веет смертью. Вот, возьми его себе. Не понимаю я твою любовь к таким вещам, Райнар.

Меч идеально лежал руке. Возникло ощущение, что он ковался именно для меня. Длина, вес — все было подобрано идеально. Обоюдно заточенное лезвие было длиной среднего роста мужчины, и широким, около восьми пальцев у основания, и сужалось до пяти на конце меча. Эфес был с локоть, обмотанный кожаными ремнями. Без каких-либо украшений или гравировок. Лишь лезвие, рукоять и гарда.

— Прекрасный меч. Спасибо, Мефисто! Все закончили? — не дожидаясь ответа, я скомандовал, — возвращаемся!

Глава 7

В последнюю ночь, перед отплытием, мне снились кошмары. Много раз я просыпался, так и не посчастливилось мне хорошо и крепко упасть в объятия умиротворяющего спокойствия. Еще одна, из многих подобных ей, бессонная ночь.

Выйдя из палатки, передо мной открылся потрясающий вид. При лунном свете на расстоянии полета стрелы от берега, почти не тревожа ровную, будто выглаженную простыню, водную поверхность, отливающую изумрудно-сапфировым цветом, сонно покачивался флагманский корабль. Лучший корабль, который существовал на земле. Быстрый, мощный, четырехпалубный «Король Алмаз». Искусно сделанная резьба напоминала щупальца огромного Тавера, который хочет затянуть корабль на дно океана. Они извивались и переплетались по бортам корабля. Каждая щупальца ужаснейшего из морских чудищ доходила до носа корабля, на котором они обвивали молодую прекрасную девушку, держащую на вытянутых руках огромный алмаз, яркий и притягивающий. Свечение от алмаза переливалось под лунным светом, играя миллионами блесков, как ночное небо в самую чистую ночь. Эта картина создавала впечатление эфемерности.

Сидя возле еще не остывших углей костра, которые слегка воспламенялись и давали маленькие языки пламени, я наслаждался пейзажем. Мое умиротворение прервал голос… Детский голос.

— Здравствуй, Райнар! — неожиданно прозвучавший голос заставил меня обернуться. И действительно, там стоял ребенок лет девяти-двенадцати. Неразличимые черты лица из высоких теней, но то, что это был мальчишеский голос, сомнений не возникало.

— Мальчик, откуда ты знаешь мое имя? — с удивлением спросил я.

— Мальчик?! — взрыв детского смеха овладел незнакомцем, — мальчик?! Да, давно я такого не слышал, — через смех произнесла стоявшая фигура в тени, — я буду постарше всех, находящихся в этом лагере вместе взятых, — наконец его смех прекратился.

— Ты же ребенок, как такое может быть? — мое любопытство только разгоралось.

— Я один из бессмертных, — спокойно ответил малец, — вот решил принять подобие дитя.

— Может быть, ты просто сумасшедший малый? — я все не мог поверить в его слова.