Сказав все задуманное, Блегскол намеревался раствориться во тьме, но на мгновение посмотрел прямо на меня. Впервые я увидел его глаза. Таких глаз не должно быть у людей. Его зрачок трудно было назвать черным. Это была истинная тьма, засасывающая вглубь отчаяния. Вокруг этой тьмы кружили меньшие шары разных оттенков, переливаясь и играя цветами, как живые. Как будто его глаза были отдельными мирами, недосягаемыми обычным людям. Глаза истинного бога, той же формы как фреска в зале, на острове.

От единственного взгляда таких глаз у человека мог помутиться рассудок. Почему-то я не испытывал таких чувств, лишь небольшая крупица страха промелькнула в моей душе. Но ничего больше.

— Это все из-за нашей клятвы. Только тот, кто испил моей крови, может спокойно смотреть в мои глаза. Имя дурсона Флавии — Астория. Запомни это имя.

И он растворился во тьме, как и в прошлый раз.

— Астория, — повторил я ее имя сам себе.

Заснеженный континент Сикон. Давно хотел вернуться туда…

Глава 9

— Наконец дома! — Мефисто пытался перекричать гул, раздававшийся со встречающего нас портового города Ксатлиф.

Гремели фанфары, громогласно шумела толпа. Множество людей у причала что-то кричали и скандировали своим близким, возвращающимся из очередного военного похода с победой. К моему, и не только, сожалению, не на всех лицах долго будет держаться радость и восторг. Многим семьям наше прибытие принесет так же много слез и грусти. Многие лишились отцов, мужей и сыновей.

Но, независимо от количества погибших, нас встречают как победителей. Герои империи, ставшие легендой!

— Какая глупость. Сколько людей погибло из-за моего тщеславия? Из-за моей жажды, которую невозможно утолить? — громким голосом спросил я, не желая ответа.

Но все же люди, что стояли подле меня, слышали мои слова. Кто не придал им значения, кто стоял в недоумении. Лишь двое смогли понять мои слова и почувствовать те сомнения с неопределённостью, которые терзают сердце. Но они, как и я, знали: всегда есть жертвы, всегда есть победители, и что будущее еще может принести гораздо больше смертей, слез и боли.

Малек подошел и молча положил руку мне на плечо. Просто стоял со мной и смотрел на приближающиеся городской порт. Мефисто присоединился к нам и, облокотившись локтями о борт корабля, пытался высмотреть свою семью в этой толпе.

Через время я окончательно отбросил все тревожившие меня мысли. Все-таки нужно праздновать со всеми победу. Ни к чему портить праздник мрачным настроением. Я искренне улыбнулся своим друзьям и устремился к капитанскому мостику.

Все ближе мы приближались к городу. Теперь можно было рассмотреть всю красоту архитектуры Гравиденской империи. Лучшие инженеры работали над проектом города. Высокие стены из белого и черного мрамора. Каскадные крыши, покрытые глиняной черепицей всевозможных цветов. Узкие и широкие улицы, переплетающиеся в обширную сеть дорог и переулков, вымощенные из красного мрамора. Фонтаны и статуи, изображающие животных и людей.

Самым большим фонтаном считался Миканил. Он восхищал своими внушительными габаритами: восемь метров в высоту, три в ширину. Его построили на месте извержения гейзера с кристально чистой горячей водой, сила потока которого била на высоту двенадцати метров. Скульптура фонтана изображала летящего Миканила, который, облетая поток воды, касался клювом самой ее поверхности. Невероятно детализированная работа талантливого мастера завораживала и заставляла ожить это мифическое существо в воображении людей.

Не менее известной достопримечательностью считалась статуя любовников, находившаяся в противоположной от Миканила части города. Двое молодых людей переплетали свои тела, сливаясь в половом акте. Филигранная работа скульптора привлекала людей со всего света. Они любовались строгими линиями тела атлетически сложенного юноши, который своими сильными руками прижимал к себе свою возлюбленную. Девушка радовала глаз изящными мягкими изгибами обнаженного тела. Будоражащая фантазию каждого человека, статуя олицетворяла пик приближающегося наслаждения. Спина девушки изгибалась в сладостном предвкушении, в то же время мужское тело было изображено на пике напряжения. Мастер детально изваял каждый элемент этого шедевра.

Когда я спустился по трапу корабля, передо мной склонили голову все присутствующие, которые заполонили всю пристань и ближайшие улицы. На мгновение весь город затих. Шум прибоя об каменный пирс, песнь ветра, гулявшая переулками и меж стенами домов, ровный отчётливый стук сердца: все эти звуки действовали как гипноз и чуть было не одурманили сознание.

Мощный шквал вывел меня из небытия тишины, город взорвался от криков радости, заиграли инструменты, затрубили трубы, загудели барабаны, детишки побежали к своим отцам, которые встречали их распростертыми объятиями и слезами радости.