— Ты сам сказал, человеку всегда нужно во что-то верить. А если я лишу людей веры, запрещу им, это поднимет огромное восстание и раздробленные ордены объединятся и пойдут войной на нас. А ты уверен, что в наших войсках нет верующих, которые захотят примкнуть к бунтовщикам? К тому же, эти сектанты очень влиятельная сила на континенте. И сейчас эти мелкие междоусобицы не представляют угрозы для нашей правящей династии. Посему пусть все остается как есть. Не стоит без нужды будоражить людей.

Нашу беседу прервал слуга, объявивший о прибытии не менее важного и уважаемого гостя, с силой и властью которого считался даже я.

— Глава ордена Хаоса. Великий покровитель всех верующих Малахок Тарон.

Глава 15

— Приветствую тебя, Малахок, в столице, — самым учтивым тоном, каким только мог, Мефисто поприветствовал главу ордена.

Это был сильный крепкий мужчина в возрасте, одетый в черный вышитый золотом балахон. Он остановился в паре шагов от трона.

— Давай без этого фарса, Мефисто! — сурово ответил Тарон. — Я поздравляю, приветствую и все в таком роде. Уверен, ты уже наслушался льстецов и лицемеров. А меня ты знаешь. Я не намерен преклонять колени ни перед кем.

Он окинул весь зал холодным взглядом своих черных глаз. Всегда аккуратно уложенные седые волосы плавно спадали на широкие плечи. Массивной рукой он держал высокий деревянный посох, на котором были вырезаны заветы их ордена. На пальцах каждой руки Малахок носил богатые перстни и кольца, не стесняясь показать свой статус и богатство.

— Какого проклятого бога ты отказываешься от трона, Райнар? — уже адресованный мне вопрос прозвучал с тонких уст Малахока.

— Твой тон и манера поведения не подходят для разговора с императором, — пытался возразить ему мой старый друг.

— Послушай, мальчишка. Не указывай мне, как и что говорить. А лучше сам следи за своими словами. Я обращался не к тебе. Ты лишь наместник трона. И потому не вмешивайся в разговор людей, которые управляют судьбой этого мира в этом веке.

— Прошу меня простить, достопочтенный Малахок. Я был слишком неучтив.

Мефисто поступил как истинный политик. Подчеркнув, но не высказав, недовольство поведением гостя. Он решил удовлетворить его желание и позволить мне вести беседу. Мефисто посмотрел на меня и молча дал понять, что он больше не будет вмешиваться в наш разговор.

— Не здесь, Малахок. Поговорим в моем кабинете. Прошу за мной, — ответил я, жестом пригласив его следовать за мной. Недолгую дорогу узкими коридорами мы провели в полном молчании. Малахок стремительно, не сбавляя шаг, шел за мной. И в очередной раз удивил меня свой выносливостью и силой, как для человека его возраста. Лишь раз он остановился перед портретом моего отца и отдал дань уважения, немного склонив голову и закрыв глаза. Но затем моментально вернулся в прежний темп.

— Прошу, проходи. Присаживайся, — рукой я указал ему на деревянное кресло, в котором еще прошлым вечером сидел Мефисто. — Выпьешь?

— Воды. Холодной воды. Желательно со льдом.

Кивком приняв его пожелание, я распорядился чтобы как можно быстрей принесли кувшин с чистой водой и сундучок льда. Отпустив слугу, я сел в свое кресло напротив Малахока и посмотрел ему в глаза. Тот в свою очередь тоже не отводил своих.

Так мы просидели, оценивая друг друга, до момента как вернулся слуга с желанной водой и льдом. Приказав поставить кувшин и сундук на стол, я отправил слугу, сказав, что налить мы себе можем и сами.

Зачерпнув льда и залив его водой, я подал бокал главе ордена, который все так же сидел в кресле, закинув ногу на ногу и поигрывая золотой цепочкой на руке.

Осушив кубок в несколько больших глотков, Малахок сменил цепь на новую игрушку, и начал перебирать кубок в руках. Все так же не отрывая взгляда от меня.

— Прекрасная вещь эти сундуки для хранения льда, — он первым решил начать разговор и совсем не с того, о чем я думал. — Все никак не могу понять, как все-таки они поддерживают одну и ту же температуру такое долгое время. Некоторые говорят, что на них лежит заклятье Сротвира. Как ты думаешь, Райнар?

— Не думаю, что ремесленник, который делал их по моему заказу, просил помощи у бессмертного Сортвира. И ты прекрасно знаешь, что я не верю в магию и бессмертных.

— Знаю, конечно. Сам в них я тоже не очень-то и верю. По крайней мере не верил, до не давних пор, — в пол голоса сказал последние слова собеседник. — Я глава ордена только из-за своего честолюбия и большой жажды власти, — криво оскалил зубы собеседник. — К тому же, кто-то должен держать в узде всех этих фанатиков.

— К слову о фанатиках, — перебил я Малахока, — уверен, ты слышал про конфликт ордена скалы с орисанами?