— Передай своим хозяевам, что в следующий раз я не буду таким робким, — предупредил Румбольд, срывая остатки брони с груди убийцы. — Еще одно покушение и о существовании вашего притона узнают все. Передай, что трупы тоже умеют говорить. Даже никты в горах Форстмарда будут знать о том, что в канализации Готфорда поселился выводок алчных крыс.

Он тщательно его обыскал, но, кроме тафтяного мешочка с десятком золотых монет и диковинного ключа с шестью насечками, ничего не нашел.

— От чего этот ключ? — спросил он, повертев им перед лицом убийцы.

— От пояса верности твоей матери.

Острие меча вновь коснулось глотки воина. Алмер задрожал, но нашел в себе силы плюнуть на лезвие. Румбольд с презрением глянул на ублюдка. Все-таки это был любитель. Только дурак в его положении стал бы корчить из себя храбреца.

Подобрав оружие, он поблагодарил головореза за танец и зашагал прочь. За спиной доносился яростный глас Ахмада, от переизбытка чувств против воли переходившего на родной язык:

— Думаешь, это конец, малкар? Точи лучше клинок, Никто. А ду бартэ? Они такого не прощают, малкар! Скоро, очень скоро ты будешь брать на клык у Ниргала.

В тусклом зареве свечей, напротив трона стояли пятеро мужчин. Два старика и три юноши. Арманд сидел в кресле и барабанил пальцами по рукояти рапиры. По его приказу дородный юноша в растянутом дублете вышел из строя и стал громко считать. Продолжалось это довольно долго.

— …Сорок пять, сорок шесть, сорок семь, сорок семь, сорокосемь, срок… — под конец задумчиво начал повторять вор.

— Довольно, — почти шепотом произнесла Кассия.

Она восседала на троне, облаченная в черное платье с воротником из вороньих перьев и, откинувшись на спинку, смотрела в сторону. На подлокотнике стоял серебряный кубок с вином, ободок которого она время от времени поглаживала указательным пальчиком.

Арманд хлопнул в ладоши, и молодой вор послушно вернулся на место.

— Дальше.

Воцарилось молчание. Последний в ряду кандидат не двигался. Арманд нахмурился, заметив, что юноша неотрывно наблюдает за ней и хлопнул в ладоши еще раз.

— Бастиан! — строго произнес златовласый вор. — Твоя госпожа ждет.

Кассия посмотрела на молодого вора, поймав его восхищенный взгляд. Кем бы ни был этот Бастиан, она видела его впервые. Для крестьянина он был мягковат, для бойца — слишком тощим, для нищего — слишком хорошо одет. Ничего особенного, кроме красивого лица и осанки в нем не было. «Наверное, сын какого-нибудь счетовода или ростовщика», — подумала она. Зачем еще образованному юноше прибиваться к воровскому поддворью?

— Бастиан, начинай считать, — как можно мягче произнесла Кассия, — и смотри не просчитайся, когда в следующий раз будешь раздевать меня глазами.

Ухоженный юноша в голубом дублете широко улыбнулся. Сделав шаг вперед, он стал уверенно считать. Когда счет достиг ста, Кассия жестом заставила его молчать.

— Молодец. Теперь сложи четыреста сорок и двести двадцать, — приказал Арманд.

Бастиан все исполнил. Затем вор попросил его сложить нечетные цифры, потом отнять и поделить несколько чисел. Он и с этим справился в один миг, не переставая тянуть улыбку. Кассия слушала, продолжая смотреть в сторону. В какой-то момент, юноши вновь стал пожирать ее взглядом, от которого по телу начинала бежать легкая дрожь.

— Довольно, — произнесла она, испив глоток вина. — Кому из вас быть моим казначеем, я решу позже.

Арманд встал, приказав ворам покинуть зал. Кассия проследила за ними с раздражением, особенно за улыбчивым юнцом в дорогом дублете. Дела поддворья требовали ее присутствия, но думать о них она не могла. Не могла даже усидеть на месте. Мысли были заняты вчерашней схваткой на кладбище. Перед глазами стояли два лица, которые она топила в вине с утра. Облик Белль в момент смерти и костяная маска ужаса, появившаяся из могилы. Там, где когда-то были голубые глазки, царила пустота, смешавшаяся с сырой землей. Нижняя челюсть висела на лоскуте кожи. Волосы ребенка — единственное, что не изменилось, разрослись до небывалой длины и вплелись в ребра. Смерть обезобразила сестренку, превратив в монстра, но даже в таком виде она не могла ей навредить. Да и как бы она смогла, особенно после того, что натворила? Хорошо, что ей помогли, и плохо то, как она отплатила спасительнице.

Закрыв лицо руками, Кассия почувствовала, что вот-вот заплачет, но от слез ее удержало присутствие Арманда.

— Госпожа, вы себя хорошо чувствуете? — послышался тактичный голос вора.

— Нет.

Покушение тоже провалилось. Ахмад так и не явился, прислав вместо себя послание с извинениями, в котором изложил детали ночной встречи с ополченцем. То, что опытный убийца не смог одолеть бывшего пастуха, два месяца назад взявшего в руки меч, казалось невероятным. Арманд явно преувеличивал, называя его лучшим палачом на острове и первым арбалетчиком Айринпура. В последнее время все вообще шло наперекосяк, словно кто-то наслал на поддворье порчу, но хуже всего то, что она никак не могла это исправить.