Однажды Кейл посоветовал попробовать мне что-то более мирное, напомнив Спонтанности созданных ранее заклятий. Мне не хотелось тратить время на подобную ерунду – оно было слишком дорого для меня, ведь нужно было достойно подготовиться к моему заданию и, подловив момент, завершить его. И я старалась использовать для подготовки каждую свободную минуту. Но попробовать что-то иное все же рискнула.

«Вспомни что-то, что тебя радовало, - сказал Кейл после моей неудачной попытки создать из воздуха «клетку» по подобию окружавшей поселок стены. Я закрыла глаза, вспоминая то, что мне нравилось в детстве. Эти эмоции открывались мне легко, оставляя привкус грусти об ушедшем, но не вызывали того хаоса чувств, который преследовал меня во снах. Я на миг представив, как сила, готовая поднять меня высоко в воздух, складывается в некоторое подобие ступени. Я поставила ногу на эту ступень, потом на следующую. Призрачная лестница прогибалась под моими ногами, готовая рассыпаться в любой момент, и мне стоило огромных усилий держать ее. Не только из-за ее хрупкости, но и из-за нежелания ауры подчинятся мне. Стоило мне оторвать ногу от ступени, как она таяла – обратного пути у этой лестницы не было. Я быстро поднялась еще на несколько ступеней и спрыгнула на пол, спиной ощущая, как рассеивается неокрепшее под действием моей ауры заклятие.

«Доволен?» – буркнула я Кейлу.

«Вполне. До тебя еще никто не пытался так вот подняться в воздух, – вдохновлено начал клинок. – Так что теперь тебя можно считать полноценным Тантером-изобретателем. Запомни формулу – и мир т’эйхе будет просто потрясен новым открытием!»

Я лишь хмыкнула в ответ. Меня это не интересовало.

Все, что не касалось моей подготовки к убийству, было неважно и не стоило моего внимания. Тем не менее, я выполняла все прежние обязанности, посещала большинство мероприятий и общалась с т’эйхе по настоянию Кейла. Вернее, это он общался с ними посредством меня – я лишь слепо повторяла то, что он говорил, не прислушиваясь к словам. Но, видимо, делала это слишком отрешенно и холодно, потому что иногда Кейл одергивал меня, предлагая придать моему лицу то или иное выражение. И я покорно следовала его рекомендациям.

Единственное место, где я еще старалась иногда прислушаться к разговорам – это зал Совета. В иное время т’эйхе почти не говорили ничего значительного о королях. Здесь же упоминалось о них намного чаще. Но опять ничего такого, что могло бы мне хоть как-то помочь. Во время заседаний упоминалось лишь об их защите и намерении отчитаться о каком-либо решении или выполненной работе. В другое время, с кем бы я ни заговорила, все ограничивалось лишь тем, что знала я. И знала я уже гораздо больше, чем каждый из т’эйхе.

Тем не менее, я и здесь постоянно пыталась стать «своей». Во время собраний я иногда делала какие-либо замечания по теме, в основном подсказанные Кейлом. Большинство из них было воспринято с энтузиазмом. И это делало меня более заметной здесь, чему я не особо была рада. Хотя Кейл, напротив, говорил, что это очень даже хорошо. Довольный моими успехами Фредерик все чаще оказывался рядом со мной, радуясь моим успехам и тому, что я вскоре полноправно буду занимать свое место в Совете и играть важную роль в его заседаниях. А я лишь улыбалась, понимая, что этого не произойдет.

Часто подходила ко мне Тайра и другие старейшины, предлагая обсудить те или иные вопросы или просто пообщаться. И тогда снова приходил на помощь Кейл, подсказывая мне слова и чувства.

Гораздо сложнее дело обстояло с Аароном. Поначалу он был весел и спокоен, лишь улыбаясь мне со своего места около стола или издалека при встречах. Опять же по настоянию Кейла, я старалась улыбаться ему в ответ. Но по связывающей нас нити я чувствовала, как нарастает с каждым днем его беспокойство. Он знал меня лучше других т'эйхе и не мог не заметить произошедших перемен, как бы я ни старалась быть естественной, как раньше.

Это беспокоило меня. И я не стала дожидаться, пока Аарон сам решит выяснить, в чем дело, и после очередного заседания предложила ему прогуляться по дворцовым коридорам и поговорить. Естественно, он согласился, отложив все свои дела.

– Ар, – сказала я по-дружески, как называла его Тайра. Мы вышли из галереи, ведущей в зал Совета. – Я чувствую твое беспокойство. Не надо, со мной все в порядке. – Я постаралась улыбнуться как можно теплее.

Мы остановились у большого окна. Аарон хотел было взять меня за руки, но отдернул руку, едва наши пальцы соприкоснулись.

– Ты стала холодной, – ответил он. – Нет того света, которым лучились твои глаза. Даже кожа, – он все-таки взял мою руку, – холодная. Будто ты замерзла.

– Все в порядке. В зале было холодно.

– Тыже понимаешь, что я не о том. Лейн говорит, что прежде не встречался с подобными следами воздействия призрака. Возможно, мы не все знаем о них. И тебе действительно удастся найти выход…

– Удастся. Я кое-что поняла. Кажется. И уже почти на пути к цели. Мне нужно лишь еще немного времени. И все наладится.

– Я очень на это надеюсь, – с грустью сказал он и прикоснулся губами к моим губам. – Удачи тебе. Но помни, если понадобится моя помощь – я сделаю все.

Я улыбнулась ему вместо ответа. Впервые после отката «напоминалки» в моей душе эта улыбка была искренней. Мне даже стало чуть теплее.

Наши с Аароном отношения, вернее их отсутствие, не остались незамеченными. Хотя Аарон больше не искал попыток сблизиться и терпеливо ждал разрешения моих проблем, его почти незаметная помощь, вроде сотрудничества с Лейном, говорили о нас больше, чем самые яркие проявления чувств. Те, кто знал его дольше, чем знала я, говорили о нашей тесной связи. Не лично мне, но я слышала обрывки этих разговоров.