— Кирилл, встреть меня, пожалуйста, — дрожащим голосом попросила Карина. Сейчас она готова на любые унижения, только бы поскорее выбраться отсюда.

— Ты видела, который час?

— Да, я знаю, ночь. Кирилл, пожалуйста, мне нужна твоя помощь. Мне страшно идти одной.

Карина практически унижалась, напоминала ему, что она его жена, что ей страшно идти одной. Он предложил остаться ей там, где она гуляет, что по ночам ходить ей не привыкать. Голос у него был ледяной. Она не понимала, то ли он в одно мгновение ее разлюбил, то ли ее судьба ему была безразлична.

Карине было горько на душе…

— Пожалуйста… я что хочешь для тебя сделаю, — умоляюще произнесла она. И в этот момент Кирилл согласился.

Его нужно умолять. Наверное, это повышало его самооценку.

— Хорошо. Через десять минут буду у ворот школы.

— Спасибо, — выдохнула Карина.

Пьяные парни слышали разговор и, все еще злясь, выдавали гневные реплики:

— Да она шлюха, просто прикидывается. Вон, даже муж не хочет встречать такую шваль!

Трезвый парень подошел к Карине и сказал:

— Сматывайся отсюда, я не смогу их удержать.

— Спасибо вам, но я не знаю, как отсюда идти, — сказала Карина.

Парень довел ее до пешеходного перехода, показал, куда двигаться дальше, и ушел. Карина искала дорогу сама. Темно, сыро, холодно, и она в легкой одежде и с голыми ногами. Но трясло ее не от холода, а от осознания, ЧТО могло произойти… Худшего унижения еще переживать не доводилось. Карина перелезала через какие-то заборы, пробиралась дворами, забывая о больных ногах, раны на которых кровоточили и от холода стали нестерпимо ныть. Девушке казалось, что за ней погоня, и только когда она увидела знакомые дома, от сердца немного отлегло. Подходя к воротам школы, Карина заметила Кирилла. Он стоял под фонарем и курил. По сутулой осанке поняла, что он зол, но решила одно: что бы он ни сказал, она останется с ним… и… дальше она не успела подумать. Надо только заставить себя, приложить усилия.

— Спасибо, что пришел.

— Спасибо? Это все?!

Снова допрос. Она надеялась, что на эту ночь передряги закончились. Слишком много посеяно — пришло время пожинать плоды.

— Проститутка! — со злостью крикнул Кирилл.

— Да, ты имеешь право так говорить, — уже было все равно, надо было хоть как-то разрядить обстановку и дойти до дома. Очень болели колени, но говорить об этом не стала. Ему в гневе было наплевать на ее боль, как и на нее саму.

— Ты меня унизила, растоптала!

— Я не понимаю, о чем ты.

— Ты не понимаешь?! — гневно орал Кирилл, — Натрахалась? Пришла ко мне? Сколько их у тебя было?

— Я ни с кем не сплю, — устало сказала Карина.

— Правда? А когда в последний раз? Хорошо тебе было с ним?

— С кем?

— С ним, твою мать! Чем он лучше меня? Старик ведь! Подложил под себя молодую. А ты постелилась под старого урода!

Наконец, Карина начала понимать, что он имеет в виду. Кирилл говорил фразами, которые знал только один человек — ее подруга Валентина. Неужели она позвонила и все рассказала? В голове не укладывалось. Вчера они с Ильей так загадочно себя вели, что, желая помочь вступить на путь истины, подруга могла пойти и на такой шаг… Нет, бред! Не могла предать самая близкая подруга. Стоп! Фразы, знакомые откуда-то… ДНЕВНИК!!! ЕЕ ЛИЧНЫЙ ДНЕВНИК!!! Все ясно. Свекровь нашла дневник, который она давно уже не ведет, последние записи были после свадьбы… и все. Дневник лежал там, где ее нижнее белье, куда никто не должен заглядывать, и она хотела порвать и выбросить его, чтобы забыть об Илье. Но не успела…

Анна Сергеевна грозилась подтвердить свои подозрения — и она это сделала! Что не сделаешь ради сына, как она сама признавалась?! А самое главное, что с Ильей давно не было секса. Свекровь вмешалась в жизнь супругов и все испортила. Слишком рано они сожгли лягушачью кожу Царевны…

В дневнике были девичьи признания и сплошная романтика. Охи-вздохи, любовь-морковь, но никакого упоминания об интиме. Были фантазии на тему, где они с Кириллом будут жить, когда поженятся. Понятно, свекровь решила, что Карина меркантильная особа, вышла замуж за Кирилла из-за квадратных метров, которые со временем достанутся от родителей и от бабушки, у которой он был единственным внуком. Честно сказать, Карина брала в расчет и эти факты при принятии решения о замужестве, но больше она думала о том, как убежать от зависимой любви. Но, видимо, факты на бумаге показались матери Кирилла слишком весомыми. Она подумала, что невестка хорошо устроилась, желая усидеть на двух стульях: и любовника не терять, и ее сына водить за нос, пользуясь его благосклонностью.

Чего еще наговорили Кириллу, Карина так и не узнала. Ни тогда, ни после.

Знают теперь о ней — пусть знают! В конце концов, врать, изворачиваться больше не придется. И то уже хорошо. Хоть один груз упал с плеч, так даже и легче.

— Ударить бы тебя! — крикнул Кирилл.

— Ну, ударь, — щуря глаза, сказала Карина.

Кирилл в ту же секунду занес руку и отвесил ей пощечину. Карина, вскрикнув, закрыла глаза, схватилась за щеку.

— А теперь пошли домой! Завтра разберемся, что будем делать с твоей работой. Там, где ОН — ты точно работать не будешь.

На удивление Карины, дома Кирилл перебинтовал ей ноги. А потом сказал ложиться спать. В его голосе не осталось ни злости, ни гнева.

Карина сама предложила себя, заглаживая вину, вспомнив рассказы опытных людей, что секс примиряет супругов. И метод поначалу сработал. Только что муж ударил ее и оскорбил, а теперь готов заниматься сексом, желая страсти, будто малое дитя захотело грудного молока у матери…

Нет, мир мужчин ей не понять. Женятся на предмете обожания, на сексуальном объекте, идут на поводу у желаний. Клянутся, что их любви хватит на двоих. Потом начинают понимать, что одной любви для счастливого брака недостаточно и требуют ответных чувств от женщины, которых нет, не прощая обмана.