— Осторожнее, — предупредил я, и моя голова упала на спинку кресла.

Потом я вдруг почувствовал ломоту в теле и тяжесть в голове и открыл глаза.

— У…

Я лежал поперёк кровати в комнате, которую мне вчера выделили Волконские. Левая рука находилась под неестественным углом и затекла. Сквозь занавески рассеивался белый свет давно начавшегося дня.

В эту минуту меня больше всего занимал и удивлял тот факт, что я всё-таки напился. Со мной такое случалось всего несколько раз, обычно, в отменно хорошей компании.

Я, пыхтя и бурча о крепости вчерашнего вина и странного объёма бутылей, проявил невероятные усилия и сел на кровати. О том, чтобы сделать первые шаги, речи пока не заходило. Я оглядел себя и отметил, что одежда на мне вчерашняя и что я, стало быть, и не раздевался. Кто-то лишь стянул домашние туфли.

— Ох-х, — тяжелый вздох вырвался из моей груди.

В дверь постучали.

— Да-да, — громко откликнулся я, но быстро пришло раскаяние: голова оказалась не готова принять такой громкий звук и раскололась болью.

В дверях показалась Настасья Никитична. Я поспешил спрятать свои босые ноги, но сделать это на кровати оказалось не так-то легко.

— Вы как себя чувствуете? — спросила женщина, улыбаясь и показывая взглядом на мою шевелюру.

Я решил не скромничать, слез с кровати и присмотрелся к зеркалу. Волосы были взлохмачены до такой степени, что казалось невероятным, как на столь малом объёме волос может образоваться такой хаос. Глаза отдавали краснотой и ощущались стеклянными. Лицо было помято.

— Но-нормально, — только и ответил я, стойко выдержав подобное зрелище.

— Я вижу, — хохотнула Настасья Никитична. — Уже десять часов. В столовой вас ждёт лёгкий завтрак и огуречный сок.

— Э… спасибо. Лев Сергеевич как?

— Он проснулся час назад и чувствует себя хорошо. У него опыт большой.

— Везёт, — усмехнулся я и, не зная, что делать, подумал, почему она не уходит.

Настасья Никитична словно поняла, о чём я думаю, и посмотрела мне в глаза.

— Я хотела бы с вами поговорить.

— Я слушаю.

— Видите ли, обстановка такая…

— Другой может и не представиться, — пожал я плечами.

Настасья Никитична заломила руки. Она нервничала.

— Я правильно догадываюсь: Лев просил вас отыскать его дочь?

Я растерялся. Глупо уставился на пальцы ног.

— Вы знаете?

— Тайну о первой дочери? Да, знаю. Я бы хотела попросить вас не выполнять его просьбу.

"Вот те раз!" — я горько вздохнул.

— Конечно, у вас могут быть и другие причины, обязывающие искать дочь Льва, но я прошу вас, умоляю, попытайтесь, но не сильно.

— Попытаться, но не сильно? — переспросил я, не веря своим ушам.

Настасья Никитична побледнела.

— Она куда-то исчезла и слава Богу. Дорога ей туда, на край. Пожалуйста, я умоляю вас не утруждаться. Эта девица разрушит нашу семью. Ради всего святого…

Казалось, ещё мгновение и она упадёт на колени.

— Я всё, что угодно для вас сделаю. Всё, что попросите… — она тяжело задышала, и я подумал, а не ляжет ли она со мной в постель для того, чтобы спасти семью.

— Мне ничего не надо. Это дело чести.

— Значит вы… — мёртвым голосом протянула Настасья Никитична, уже взявшаяся за одно из своих колец, чтобы стянуть его и дать мне.

— Да, я дал слово, — солгал я, и мне стало тошно.

Настасья Никитична с болью заглянула мне в глаза.

— Врёте вы всё. Не давали вы слова. Ну, ладно. С вами не договориться.

— Пожалуй, так, — сказал я несколько веселее. — Я не могу поступить иначе. Да, с меня Лев Сергеевич не брал слова, но я обещал ему! Разве мало простого обещания? И я найду ему дочь даже ценой своей жизни.

— Одевайтесь и выходите, — холодно произнесла Настасья Никитична и сделала шаг к двери.

— Что вы, смерти моей хотите? — воскликнул я. — Нельзя служить двум богам…

— О да, вы мужчина, вы как всегда правы, — уже теплее сказала Волконская и вышла.

Этот день я и Лев Сергеевич провели за планами дальнейший действий и уточнением моего пути. Мне предстояло перебраться незамеченным через пять губерний и оказаться поблизости от Уральских гор. Там, среди лесов, населённых опасными для человека существами, раскинулся городок Савирь. В ближайшей к нему деревне до последнего времени жила дочь Волконского.