В результате образовался новый тип еврейского ремесленника, тип своего рода ремесленника-кустаря. От настоящего кустаря такой ремесленник отличается тем, что производит готовые изделия, а не полуфабрикаты или сырье; от самостоятельного ремесленника – тем, что работает на неопределенного потребителя; наконец, от ремесленника, занятого в домашней промышленности, его отличает то, что он сам, без посредника, сбывает изделия своим потребителям.

В отличие от крестьянского кустарничества это занятие у евреев не служит дополнением к другому – главному источнику пропитания, а является единственным источником их существования. Подобно крестьянскому, в еврейском кустарничестве участвуют все члены семьи.

Рост кустарной промышленности зависит от степени благосостояния местного крестьянства. Наименее она развита в северо-западном крае. Но в юго-западном, южном крае, а также в Польше значительная часть ремесленников занята изделиями для крестьян. Более всего вывозится на ярмарки самими ремесленниками крестьянская одежда: полушубки и овчинки, сапоги, лапти, меховые шапки, фуражки. В Киевской губернии еврейские ремесленники изготовляют особый вид крестьянской обуви, так называемые «пасталы-скороходы», и привозят на ярмарки белье для крестьян. В юго-западном крае число евреев-шапоч-ников доходит до 6 тысяч. В этом же крае приготовляется еврейскими ремесленниками много кузнечных (земледельческие орудия) и жестяных изделий для крестьянского потребления.

В Польше ярмарки играют такую важную роль в жизни еврейского ремесленника, что часто его благосостояние зависит от их близости. Больше всего сбывается на этих ярмарках портняжных, сапожных, шапочных и мебельных изделий.

Однако и в положении кустаря еврейскому ремесленнику трудно сохранить надолго свою независимость от капитала. Нуждаясь в оборотных средствах как для закупки сырья и приготовления изделий к ближайшей ярмарке, так и для собственного продовольствия, кустарь, не находя доступного кредита, вынужден обращаться за ссудой к ростовщику, которому он и отдает значительную часть своего заработка. Взимаемый процент доходит в отдельных случаях до 100 и выше. И если в этом простом ростовщичестве эксплуатация капитала стоит еще в стороне от непосредственного воздействия на процесс кустарного производства, то нет недостатка также и в таких случаях, где капитал накладывает свою руку на самый процесс производства (в токарном и веревочном промысле). Образуется целый класс лиц, живущих тем, что покупают из первых рук сырые материалы и раздают их для обработки в кредит ремесленникам, которые выплачивают потом стоимость материала не деньгами, а своими изделиями по самой низкой расценке. В этих случаях оба полюса промысла – закупка сырья и окончательный сбыт изделий – находятся во власти капитала, и ремесленник подвергается эксплуатации вдвойне.

Известное влияние в смысле сохранения самостоятельности ремесленника оказывают возникающие теперь среди евреев ссудо-сберегательные товарищества и другие учреждения по мелкому кредиту. Однако и доставление дешевого кредита не избавит надолго еврейского ремесленника-кустаря от власти посредника-капиталиста. У посредника как представителя торгово-промышленного мира всегда оказываются преимущества в отношении сбыта по сравнению с мелким кустарем. И поэтому всюду, где сбыт изделий для крестьян сулит большие выгоды, магазинщик начинает вытеснять ремесленника-кустаря.

Еврейский рабочий класс далеко уступает еврейскому ремесленному классу и по своей численности, и по своей роли в жизни страны.

Среди еврейских трудящихся масс насчитывается 175 000 мужчин и женщин, занятых в домашнем услужении, и свыше 100 000 чернорабочих, то есть рабочих, занятия которых не требуют специальной подготовки.

Чернорабочие группируются преимущественно по следующим занятиям: извозчики – легковые и ломовые (32 000), носильщики и вообще поденщики для переноски тяжестей (32 000), водовозы и водоносы, сплавщики леса, дровосеки и пильщики, мостовщики и землекопы, тряпичники и золотари (всего 20 000).

Особую группу чернорабочих – около 13 000 – составляют евреи, проживающие в городах и выходящие на полевые работы. Полевые работы, дающие только временный заработок, не составляют их единственного занятия. Значительный контингент этого рабочего люда представляют женщины, которые выходят, главным образом, на жатву хлебов, на уборку картофеля, льна, капусты, на сбор сена и на огородные работы.

Что касается фабрично-заводских еврейских рабочих, то их насчитывается в губерниях черты и Царства Польского около 50 000. Незначительность участия еврейского труда в крупной фабрично-заводской промышленности еще рельефнее выступит, если вспомнить, что входящие в состав этих 25 губерний Польша и южный край являются наиболее развитыми в промышленном отношении районами. Если же распределить еврейских рабочих по районам черты, то процент еврейских рабочих по отношению к общему числу рабочих понижается в обратном направлении с промышленным развитием каждого района. Так, еврейские рабочие составляют 50 % в северо-западном районе, наиболее отсталом в промышленном отношении, в состав которого входит одна только промышленная Гродненская губерния. В юго-западном крае, где сосредоточена вся свеклосахарная промышленность России, евреи – фабричные рабочие составляют уже только 11,5 %, а в южном крае, с его развитой металлургической промышленностью, процент еврейских фабричных рабочих нисходит до 6,2. В Польше же доля еврейских рабочих не достигает и 5 %.

Это соотношение вытекает из того, что фабричные рабочие-евреи, как вообще весь еврейский рабочий люд, наполняют преимущественно производства окончательных продуктов (см. таблицу). Развитие же промышленности идет именно в направлении увеличения числа тех рабочих, которые заняты в предприятиях, изготовляющих орудия производства (особенно развивается угольная и металлургическая промышленность), и, наоборот, в уменьшении численности тех рабочих, которые заняты изготовлением предметов потребления.

Отсутствие же еврейских рабочих в отраслях промышленности по изготовлению орудий производства вызывается в значительной степени тем, что почти все эти отрасли, а в особенности угольная и металлургическая промышленность, связанные с местом нахождения угля и железной руды, сосредоточиваются за пределами черты городов и местечек, то есть там, где евреям воспрещено жительство. Вообще проникать в эти отрасли промышленности было трудно евреям как городским, по преимуществу, жителям. «Временные правила» 1882 года совершенно закрыли для них доступ туда. Еще более роковые последствия имели для еврейских рабочих эти «Временные правила» благодаря особенностям и условиям развития крупной промышленности в России. Ее колониальный характер, быстрое и искусственное насаждение различных ее отраслей; неподготовленность окружающих условий, которые обычно сопутствуют крупной промышленности при ее органическом росте, недостаточное развитие путей сообщения и торговли – всё это приводит к местной концентрации промышленности и принуждает соединять в одном предприятии, наряду с главной отраслью производства, множество побочных вспомогательных отраслей. Поэтому-то еврейский рабочий исключен, например, не только из главных отраслей горной свеклосахарной промышленности, но и из ряда смежных, связанных с ними производств.