Отрицание мира ввиду его обречённости становится неоправданным, ведь вечность не в будущем, а прямо здесь. Отсюда и новое отношение к мирозданию: вместо его отрицания – его утверждение: позиция проблематичная и очень сложная, но она со всей очевидностью следует из учения о возвращении всех вещей. Понятно, что в космологии этого учения много неясности, темноты. Но мир, бытие – это скорее непредсказуемая и подвижная тайна, нежели предустановленные закономерности и константы, доступные аналитическому уму.

Хотя отрицание мира и несовместимо с доктриной о возвращении, оно тем не менее тоже как будто возможно: если, к примеру, считать эту жизнь сплошь кошмаром и больше не видеть в ней ничего. Правда, такая позиция не ведёт к избавлению, напротив, она превращает всё мироздание в ад, откуда действительно выхода нет.

Однако возможность подобной позиции всё же сомнительна, ведь если кому-то открылась причастность мгновения к вечности, немыслимо, чтобы он не узрел единства, величия, целостности и красоты бытия.

В четвёртой книге «Физики» Аристотель отмечает, что время кажется каким-то кругом.

«Je mehr man kennt, je mehr man weiss, // Erkennt man: alles dreht im Kreis». – «Чем больше знают, чем больше понимают, // Тем очевиднее: всё движется по кругу», – констатирует Гёте.

Нет ничего удивительного в том, что сравнения времени с кругом довольно часто встречаются у известных философов, писателей и поэтов, в фольклоре и мифах разных народов, ведь небесные своды, сезоны, история, люди действительно вращаются вокруг своих центров, уходят в прошлое и вновь возвращаются, всюду и правда орбиты, круги. Но это не значит, конечно, что эти сравнения каким-то образом намекают на вечное возвращение: обычно речь идёт о циклических повторениях – о другом.

Представление о круговом времени, о его измерении хорошо выражают часы, циферблат, придуманные очень давно. Секундная стрелка описывает круг и возвращается в ту же позицию, начинается новый отсчёт, только минута другая. То же и стрелки минутная и часовая, но другой час, другой день. За днями следуют месяцы, затем годы. В конце концов – круг самый большой, охватывающий всё мироздание: по истечении вообще всего времени – после завершения величайшего года стоиков, или махакальпы индусов, происходит полное разрушение Вселенной, махапралая, затем всё начинается заново. Это – космология космических циклов, в той или иной форме известная всем народам во все времена.

Времени присуще круговое движение – это как будто вполне очевидно. Однако линейное время тем самым не отменяется. Кругами движется вовсе не время, а разнообразное сущее: меняются и возвращаются формы, явления, события, чувства, дела – повторяется схожее, а не возвращается некогда бывшее; время при этом, как увеличивающиеся числа, движется только вперёд. Десять минут первого и десять минут второго – это не одни и те же десять минут, новый цветок – это похожий, однако не прежний цветок.

Проблема лишь в круге самом большом, объемлющем всё.

При полном разрушении мироздания всё сущее исчезает и возвращается к первоначалу, остаётся простое, вечное, изначальное, не сущее и не не-сущее, не содержащее в себе ничего и вместе с тем содержащее всё – Брахман, Единое, Хаос, Благо, Бог, Абсолют, откуда «потом» мироздание появляется снова. Конец одного мироздания и начало другого – это один и тот же момент или моменты различные, по времени отстоящие друг от друга на махакальпу?

Если всё время исчерпано окончательно и б'oльшего цикла, чем махакальпа, не существует, то продолжить счёт времени в новом мироздании никак невозможно, он должен начаться снова, с того же нуля. Начало и конец мироздания в этом случае совпадают, время смыкается в круг. Момент созидания, явления, выплеска космоса – момент вечности, а не времени, поэтому новое мироздание будет не новым, а тем же. Вернее, не «будет», а «есть», поскольку при замкнутом времени мироздание только одно: круг времён. Именно здесь, в этом месте, непостижимом и тёмном, соприкасаются космологии циклических повторений и вечного возвращения всех вещей.

Но если продолжить счёт времени всё же возможно – если моменты начала и конца мироздания всё же разнятся, то должен существовать ещё б'oльший цикл, чем махакальпа, затем ещё б'oльший и так далее до бесконечности, до «schlecte Unendlichkeit» – до «дурной бесконечности»…

Либо должно существовать какое-то абсолютное линейное время, вынесенное за пределы всех циклов, всех махакальп – за пределы всех мирозданий, а также Единого, Бога, Брахмана, Абсолюта: счёт, время, число в таком случае оказываются вечными и неизменными, поставленными превыше всего, даже Господа Бога, что тоже абсурдно.

Однако поскольку бесконечное, тайны бытия непостижимы для нас, предположим, что новые мироздания каким-то образом всё-таки периодически возникают. Если абсолютное время в своём беспощадном движении к бесконечности никогда не останавливается и не завершается, теми же самыми, то есть тождественными, новые мироздания быть не могут, так как каждое существует в своё время. Но будут ли мироздания череды новых циклов схожими или даже неотличимыми, то есть совпадающими абсолютно во всём, кроме времени их появления, либо будут совершенно различными – это вопрос.